Кирилл и Мефодий
Пролог.
(На сцену выходит князь Олег, за ним племянник Игорь с княгиней Ольгой. Олег наклоняется и подбирает с земли лист дерева.)
Олег: Народ. Природа. Родина. Все – род!
Мы – русичи, у нас - единый корень.
Заря… зарница… зарево… из зерен
Упавших в землю, - возрастает плод.
Мы – русичи. Мы вышли из земли
И к солнцу поднялись стволом единым.
Пока есть корень, мы – непобедимы
В родном краю иль от него вдали…
Мы – русичи!
Игорь: Хазарский каганат,
Заклятый враг, он принял иудейство…
Олег: Жиды есть зло! И брать жида в семейство
Есть просто глупость. Вести этой рад -
Пройдет немного времени – жиды
Смешают кровь, хазары ослабеют.
Твой сын, а, может, внук их одолеют,
Впредь от хазар не будем знать беды.
Любое древо жаждет чистоты.
Могучий корень, это – наши предки.
Ствол, это – жизнь, а мы – всего лишь ветки,
Роняющие желтые листы,
Мы сеем семя… И в кругу врагов,
Нас берегут, нас охраняют боги.
Какой бы вам ни выпало дороги,
Не отрекайтесь от своих богов!
Игорь: Князья Аскольд и Дир спешат назад.
Войска отведены от стен Царьграда.
Олег: Ужель и мы дожили до распада
Такого же, как у врагов-хазар?
Мы сеем рожь, а всходит лебеда…
(На сцене появляются князья Аскольд и Дир)
Аскольд: Мы отступили по другой причине.
Мы с греками надолго заключили
Союз военный…
Олег: Вот она, беда!
Уже был завершен победный путь,
И враг уже хотел сложить оружье,
Вы сотворили глупость, малодушье –
Но как враги смогли вас обмануть?
Дир: Нет, наша совесть пред тобой чиста.
Мы и сейчас с тобой в строю едином…
Аскольд: У стен Царьграда встретясь с Константином,
Мы в наши души приняли Христа…
Дир: У греков и у нас – единый Бог,
Не истукан из камня -древесины,
А – Человек…
Олег: Увы, невыносимо
Все это слышать! Вот всему итог!
Гнилые зерна разрушают твердь…
Аскольд: Христос за нас сошел в пучину ада,
Что б всех спасти…
Олег: Достаточно! Не надо!
За вас никто не примет вашу смерть!
( Олег выхватывает меч и убивает Аскольда и Дира. Ему помогает Игорь. Ольга молча подходит к мертвым князьям, опускается перед ними на колени и плачет. Занавес закрывается)
1.
(Открывается занавес. На середине сцены - Крест, подобный
тому, на котором был распят Христос. На верхней планке Креста написано на трех языках: «Иисус Назарянин – царь иудейский»
Слева от Креста - римский папа Николай, справа - византийский
патриарх Фотий).
Фотий: Проходит все: мгновенья и века
Чрез поле жизни, ставшем полем битвы.
Чем выше скорбь, тем чувственней молитвы,
И мы скорбим... Скорбим издалека
О том, чего обратно не вернешь -
О том, что отжило и отзвучало.
Мгновение пройдет – и все сначала
Вновь повторится. Все одно и то ж...
Все повторится. Все одно и то ж.
Жизнь суетна, грустна и быстротечна.
А нас Господь взывает к жизни вечной -
Не ради ль этой жизни ты живешь?
Николай: Проходит все: мгновенья и века
Чрез поле жизни, ставшем полем сечи.
Чем выше скорбь, тем бесполезней речи.
Нам даровал Господь три языка
Не только для молитвы, - для борьбы
За радость на земле, за нашу Веру.
Три языка, как мера. Эту меру
Не изменить мгновением судьбы.
Ты молишь Бога: "Хлеб наш дай нам днесь!" -
И тут же лжешь, мол "Не единым хлебом..."
Так, стоя на земле, ты смотришь в небо,
А в результате, ты не там, не здесь!
Фотий: И святость и порок - в моей груди,
Они сокрыты до поры, до срока.
И лишь одно всевидящее око
Способно различить их. Не суди!
Я грешен. Да. Три слова на кресте
Мой грех отягащают год от года -
Вокруг меня соседние народы
Живут и знать не знают о Христе...
Николай: Я Бога не просил иной судьбы,
Чем обращать соседние народы
В Христову веру. Я им дам свободу,
И здесь не обойдешься без борьбы!
Кто не крещен - тот на смерть обречен,
А кто крещен, - тот кровь Христа и тело.
Мне поручил Господь святое дело -
Крестить! Крестить... огнем или мечом!
Фотий: Свобода, это - Бог. Ты здесь при чем?
Господь всему создатель и основа,
И он сказал: "Вначале было слово."
Ты говоришь:"Огнем или мечом!"
Теперь уже другие времена:
На много званных - избранных не много.
Стремясь к Христу, не обретают Бога, -
Ты видишь сам, - иные племена.
Уже не годы канули - века,
Все будет повторяться снова, снова.
Господь сказал: "Вначале было слово."
Как слово обретешь без языка?
Николай: Нам даровал Господь три языка,
Начертанные на кресте Христовом,
И если дело, в сущности, за словом,
Пусть учат!
Фотий: Но премудрость нелегка
Учить чужое, не познав свое.
Без доброй влаги высыхают корни.
Николай: Зато смиренней будут и покорней!
Фотий: Потом исчезнут, порастут быльем.
Мы знаем оба и наверняка,
Оглядываясь в прошлое сквозь годы, -
Уже не племена и не народы,
Кто выжил без родного языка.
Проходит все: мгновенья и века
Чрез поле жизни, ставшем полем брани.
Нам не дано стирать земные грани,
Как неба грань стирают облака.
Смотри туда: сквозь тучи - тусклый свет.
Не виден край земли, закрыт край неба.
"Хлеб наш насущный..." - Кто попросит хлеба
Из тех кого уже в помине нет?
Николай: Народа нет? И что? Но есть рабы!
Мы все рабы, поскольку все под Богом!
Фотий: Другое это. Так вот, ненароком
Ты веру извращаешь! - Для борьбы? -
За власть! За все земное! За себя...
Ты кичишься не данным порученьем
И убиваешь веру лжеученьем,
Не веря сам, и даже не скорбя...
Николай: Будь проклят, Фотий! Ныне и в веках!
Я никому обиды не прощаю...
Фотий: А я тебя в неверье уличаю,
И потому от церкви отлучаю
На всех твоих священных языках!
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляется моравский
князь Ростислав с племянником Святополком и с дружиной).
Ростислав: Священный миг! Победы сладкий час!
Разгромлен враг и изгнан за пределы!
Восславим павших за святое дело:
За родину, отечество, за нас!
Иди же, Cвятополк сюда, иди!
Мы вновь свободны, то есть слава Богу!
Бог указал нам верную дорогу,
Какое счастье ждет нас впереди!
(поднимают чаши, выпивают)
Теперь скачи! Немедленно скачи
В Константинополь. Скажешь Михаилу:
Мы одолели вражескую силу! -
Ему мое послание вручи.
А патриарху Фотию скажи:
Мы приняли давно Христову веру,
Моравии нужны миссионеры,
Учителя. Достойные мужи -
Есть в Византии, в славе и в чести,
Так пусть они нас грамоте научат,
Без мудрых книг нам не развеять тучи
И никогда себя не обрести.
Святополк: А, может, лучше в Рим? Ведь Рим силен.
Что б Римом заручась, по их примеру,
На копьях и мечах святую веру
Нести в пределы варварских племен?
Ростислав: Что молвишь ты? Какие племена
Ты хочешь покорять? Опомнись, милый.
Кругом - славяне. Разве можно силой
Нести любовь? Да в чем же их вина?
Они нам - братья. Братья по крови.
Язычники? Но это будет в прошлом.
Хорошее ищи всегда в хорошем,
Надежду с верой обретай в любви!
(Ростислав с дружиной уходят в одну сторону, Святополк - в
другую).
2.
Открывается занавес. Угрюмая келья. У стола сидит монах
Мефодий, читает книгу. Заходит Константин. Мефодий радостно
бросается ему навстречу.
Мефодий: Вернулся! Брат! Наш милостивый Бог
Услышал мои грешные молитвы...
Константин: Как ты живешь?
Мефодий: Как воин после битвы.
Но Бог со мной, и я не одинок.
Устал? Тогда приляг и отдохни.
Ты голоден? Я принесу покушать.
Константин: Послушай лучше...
Мефодий: Ладно, буду слушать.
Рассказывай. Господь тебя храни.
Константин: С чего начать? Начну-ка про хазар.
Мы все под Богом, я себе не волен,
Но миссией остался я доволен,
Поскольку передал им Божий дар.
Бог этот дар вложил в мои уста,
Я им изрек божественное слово,
Покаялись они и к жизни новой
Теперь должны пойти через Христа.
Бог вразумляет всех в конце концов,
И мудрецы-хазары-иудеи
Спор проиграли, значит, в самом деле
Бог вразумил и этих мудрецов.
Мефодий: Воистину Господь и сущ и свят!
Но твой рассказ - вступление к рассказу,
Я чувствую, я это понял сразу, -
Ведь ты еще не все сказал мне, брат?
Константин: Рассказ мой только начат. Слушай весь.
Мой путь к хазарам долог был и труден,
Он состоял из мрачных серых буден,
Но наконец я прибыл в Херсонес.
Здесь задержал меня Господь в пути.
Зачем? - Затем, что немощен? Ничтожен?
И вдруг я понял, что я должен, должен
Здесь в Херсонесе главное найти!
А что найти? Я закрывал глаза,
Чтобы узреть, но в темноте рябили
Лишь волны моря... Боже здесь убили
Климента - папу римского, назад
Тому прошло уже семь сотен лет.
Я должен разыскать святые кости!
А где искать? Когда бы на погосте
Они зарыты были, но ведь нет?!
(из темного угла неожиданно появляется святой Климент)
Климент: Меня убили... Видно, суждено
Мне было умереть по воле Бога.
Я об одном жалею, что немного
Успел я сделать... С якорем на дно
Отправлен был заблудшими, но всех
Давно простил: язычников, тирана -
Я волей императора Траяна
Сюда был сослан, видимо, за грех,
Который перед Богом совершил -
За то, что жил в империи тирана
И все ему прощал и лишь обмана
Однажды не простил, тем согрешил,
И сослан был, - и тем помог врагу
Христовой церкви, ведь тиран без церкви
Скорей добьется сатанинской цели...
(Подходит к Константину)
Храни меня. Однажды помогу...
(Исчезает. Константин продолжает рассказ)
Константин: Я стал его искать. Но как я мог
Найти его? Нет более погоста,
Чем дно морское... Вдруг я встретил остров.
Он там лежал... Спасибо тебе, Бог!
Я мощи не оставил у Хазар.
Я их принес с собой по воле Бога.
Я вижу в них в делах своих подмогу.
В каких делах? Не знаю, что сказать...
Мефодий: О, Константин! Ты столько раз ходил
В чужие земли с миссией Христовой,
Язычников взывая к жизни новой...
Вот и теперь ты славнео победил!
Константин: Но мой рассказ не кончен, в том и суть.
Я долго думал над его словами
И все блуждал, блуждал меж островами
Неясных мыслей, не продолжив путь.
Предчувствие, сомнение, азарт
Во мне крепчали, как крепчает ветер.
Так я бродил... и русича вдруг встретил,
Торгующего чем-то средь хазар.
О, как близки два наших языка!
Они - сродни. Почти одно и то же.
Так слезы матерей всегда похожи,
С какого ни возьми материка.
Аскольд и Дир… Ты помнишь двух князей,
Которых мы крестили прошлым летом?
Они убиты… Я узнал об этом
Все в том же Херсонесе, от друзей.
Но я уверен, - недалеки дни,
Когда славяне встанут с нами рядом
Не одиночным войском иль отрядом,
А всем народом! Боже, их храни…
Там, в Херсонесе, в дальнем далеке
Мне все открылось абсолютно просто.
Нашел я книгу. Прочитай...
(достает из сумки книгу)
Мефодий: А-пос-тол...
Константин: Написана на русском языке!
Смотри на буквы! Вот сюда взгляни!
От греков эти... эти от евреев...
А вот слова, - что мне всего важнее, -
Болгаро-македонские! Они...
(входит монах)
Монах: Священник Константин, Мефодий брат,
Царь Михаил сказал, что будет рад
Вас видеть нынче в полдень во дворце.
Мефодий: А в чем там дело?
Монах: Видимо, в гонце...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляется святой Климент,
он ведет за руку мальчика и говорит).
Климент: Славяне слепы, то не их вина -
То их беда. Но все пройдет, в итоге
Они узнают о себе и Боге,
Им скоро Бог дарует письмена.
Ты посмотри - достойные мужи
Философ Константин и брат Мефодий
Уже создали буквы, переводят
Святые книги, душу в них вложив.
Аз, Буки, Веди... - тридцать восемь букв
В славянской речи вознесутся к Богу,
И Бог войдет в сердца и понемногу
Они прозреют, кончится недуг...
Все это будет позже, а пока
На долю братьев выпадут невзгоды,
Народы еще слепы, ведь народы
Пока еще не знают языка...
3.
(Открывается занавес. В кресле сидит римский папа Николай,
рядом пред ним стоят король Людовиг Немецкий, архиепископ
зальцбургский, кардинал Адриан).
Архиепископ: Уже почти два года, как они
На языке славян проводят службы
В священных храмах. Но их речи чужды
Святому Риму, боже вас храни!
В столице и в десятках деревень
Народ уже привык к родному слову,
А мы теряем твердость и основу,
Да и убытки терпим каждый день.
Нам церковь Карл Великий передал
В Моравии, но странную картину
Теперь мы видим: люди десятину
Не платят больше. Это ль не беда?
Все прихожане в храмы к ним идут,
А наши храмы сиротно пустуют.
Уже славяне-братья торжествуют
На наше разоренье и беду.
Их двое, но у них ученики,
И если те рассеются по странам,
И станут ересь разносить славянам,
Священному закону вопреки
На чуждом нам славянском языке,
Тогда и вовсе всем нам станет худо...
Адриан: А если нам Господь являет чудо?
Николай: Их чудо, это - замок на песке!
Что скажет нам король?
Людовик: Святой отец!
Мы воевать с Моравией готовы.
Захватим этих... Закуем в оковы...
Положим просветительству конец!
Николай: Нет, князь моравский - Боже сохрани! -
Вас победит, сильна его дружина,
Хоть и мала и мне непостижимо,
Откуда силы черпают они?
Людовик: Они - славяне. Варварский народ.
Но одолеть их можно...
Николай: То есть нужно!
Людовик: По ним самим ударим их оружьем...
Николай: Дай Бог, что б так, а не наоборот!
Как понял я, болгарский князь Борис
Готов нанесть удар моравам с тыла.
Что ж, я молюсь, что б так оно и было,
Хотя союз с Борисом - это риск.
Я слышал, он недавно обращен
В Христову веру, не окреп душою.
Хоть и удача кажется большою,
Но может он предать... Кем он крещен?
Адриан: Мефодием. Два года уж тому...
Борис же хочет с Римом...
Николай: Это странно.
Мы победим, но радоваться рано.
Славян же этих вовсе не пойму...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются князь
Ростислав, Святополк, часть дружины).
Ростислав: Мы проиграли бой. Виной всему
Союз военный немцев и болгаров.
Нас предал князь Борис, а двух ударов
И с двух сторон не вынесть никому.
Святополк: А я ведь говорил: нам ближе Рим,
Тогда и воевать бы было не с кем,
Коль в дружбе жить с Людовиком Немецким...
Ростислав: Да мы с тобой о разном говорим!
Не дружба это, - рабство, в том и толк.
Но ничего, еще накопим силы,
Возьмемся за мечи или за вилы
И победим! Ты понял, Святополк?
Как нам теперь спасти учителей?
На них и так давно возводят ересь.
Нам не спасти, но Бог спасет, надеюсь.
Нам плохо, но им вдвое тяжелей.
(Уходят)
4.
(Открывается занавес. Константин и Мефодий. Их ученики Климент,
Наум, Ангеларий, Горазд, Лаврентий. Против них - архиепископ
зальцбругский).
Архиепископ: Я говорю, что вы - еретики!
Нарушили закон и слово Рима.
На вас - вина, она - неоспарима!
Зачем же вам нужны ученики,
Когда никто не посвятит их в сан?
А как без сана в церквах править службы?
Вы можете уйти, вы нам без нужды,
Пока дарю свободу. Я и сам
Управлюсь здесь. Не видели б глаза
Мои всех вас! Так разорить приходы!
Идите прочь! Вас проклянут народы,
Как проклял я! И никогда назад
Не возвращайтесь...
(уходит)
Константин: Столько нынче дел!
Мы совершили самое большое, -
Вы видели, народ внимал душою
Господне слово?...
Мефодий: Как ты поседел!
Тебе, брат, нужен отдых, ты устал.
Сперва окрепни, не дразни стихию.
В Венецию пойдем иль в Византию...
Константин: Я больше уповаю на Христа,
Ведь он же не оставит нас в беде
И в радости людского просвещенья...
Мефодий: А кто ученикам даст посвященье?
Давай вернемся...
Константин: Столько нынче дел!
Назад вернуться? Боже сохрани!
Ведь это не конец еще - начало.
Хочу, что б слово Господа звучало
И излучало свет...
Мефодий: Но ведь они
На нашу речь ввели тройной запрет,
И нарушать его подобно смерти.
Брат, ты устал...
Константин: Ученики, не верьте,
Я не устал... Но кто мне даст совет?
(Из темного угла появляется святой Климент)
Климент: Пора мне возвращаться в край родной.
Мы связаны с тобой одной стезею,
Я следовал повсюду за тобою,
Теперь же твой черед идти за мной.
Там в Риме люди ждут меня давно.
Я слишком долго пробыл на чужбине,
Но и святые тянутся к святыне -
Вернемся. И проблемы заодно
Все разрешим. Нас ждет великий Рим,
Со мною тебе нечего бояться.
Как вороны, враги твои слетятся
В Венеции, но ты ответишь им,
Победой славной завершая спор.
Победа тебе станет утешеньем.
В Венеции получишь приглашенье,
Какое не имел ты до сих пор.
Сам римский папа Адриан-второй
Встречать из Рима выйдет за ограду
Меня с тобой. Получишь ты награду
И будешь в Риме принят, как герой.
Константин: Сам римский папа... папа Николай?
Климент: Нет, Николай с тобою был не дружен.
И он умрет. Но он нам и не нужен,
А ты им будешь нужен, так и знай!
Желания твои, приказ любой
Беспрекословно будут выполняться.
Со мною тебе нечего бояться,
Но в Риме мы расстанемся с тобой.
Тебя окружат ласка, лесть и ложь,
Ты там услышишь сплетни и интриги...
Но там священны станут твои книги,
А ты ведь ради этого живешь!
(обращаясь к Мефодию)
Мефодий, посвящен ты будешь в сан,
И все ученики твои и дале -
Вам возместится все, за что страдали
И отберется... Но - узнаешь сам.
(Обращаясь к Константину)
Два года в Риме - это тот же бой
За жизнь и счастье вашего народа.
Два года жизни. И через два года,
Кирилл, мы снова встретимся с тобой...
(На сцену выходят римский папа Адриан 11 со свитой, с иконами,
они радостно встречают Константина, Мефодия и их учеников.
Константин передает Адриану мощи святого Климента).
Адриан: Ты вновь вернулся к нам, святой Климент!
(обращаясь к Константину)
Для нас нет больше радости на свете,
Чем обрести святые мощи эти,
Великий и счастливейший момент!
(Константин передает Адриану книги)
Адриан: Святые книги! Слушайте указ:
Вести по этим книгам службы в Риме
Четыре дня. Я совершу над ними
Сегодня ж литургию. Кто из вас
Начнет вас соблазнять и порицать
Святые эти книги дерзновенно,
От церкви будет отлучен мгновенно
Пока не осознает до конца
Свой грех и не исправится пока.
Язык славянский признаю, как равный
Священным трем, и говорю о главном:
У нас теперь четыре языка!
(Занавес закрывается. Перед занавесью появляются Людовик
Немецкий и архиепископ зальцбругский)
Архиепископ: Король, беда!
Людовик: Беда?!
Архиепископ: Беда близка!
Князь Ростислав...
Людовик: Их войско поредело!
Архиепископ: Князь Ростислав идет к твоим пределам,
Собрав в три раза большие войска!
Что делать нам?!
Людовик: Скорей послать гонца
К Борису-князю, пусть ударит с тыла.
Архиепископ: Уже послали. Так бы все и было,
Но князь нас предал! Что нам ждать?
Людовик: Конца...
5.
(Занавес открывается. На постели - умирающий Константин,
рядом с ним - Мефодий).
Кирилл: Ну вои и все... Земной окончен путь.
Монашество я принял и монахом
Теперь умру без горести и страха,
И там смогу спокойно отдохнуть.
Мефодий: Ты принял схиму. Ты теперь - Кирилл.
Оно священным станет, это имя.
Мы будем жить молитвами твоими
И книгами, что нам ты подарил...
Кирилл: Брат, наше дело - в радости, в беде -
Не оставляй, мою исполни волю.
Мы вместе борозду вели по полю,
Но я упал, как видишь, на греде...
(Кирилл умирает)
Мефодий: Покойся с миром. Все исполню так,
Как ты сказал. Продолжу наше дело,
Пока стезей безмолвною предела
Сей жизни не достигну. Ни на шаг
Не отступлю от сказанного слова...
(Из темного угла появляется святой Климент, подходит к Кириллу,
берет его за руку)
Климент: Я говорил, что встретимся мы снова.
Пошли со мной...
(Уводит Кирилла за собой. В комнату входят ученики Мефодия и
римский папа Адриан).
Адриан: Мефодий, мы скорбим.
Для нас для всех тяжелая утрата,
Но горше всех тебе - потеря брата.
Его уже оплакивает Рим.
Он будет похоронен...
Мефодий: Но не здесь!
Просила мать, молясь о каждом сыне,
Когда один погибнет на чужбине,
Другой его обязан перенесть
В родную землю...
Адриан: Отчего ж не здесь?
Он жил и умер за людей страдая,
Ему теперь везде земля родная,
Ну а для нас - особенная честь.
Мой друг, не торопись сказать мне: нет!
Кирилл – святой! Наш долг: святой – к святому!
Священный храм сродни родному дому.
Храм, где теперь покоится Климент…
(Адриан отходит в сторону. Мефодий сидит в задумчивости.
Появляется блатенский князь Коцел).
Коцел: Проходит все. Жизнь тает по часам.
Уже твои страданья близко-близко.
В Моравии твой враг - архиепископ.
Проси себе такой же точно сан!
У римской церкви титулы в чести,
А воевать тебе еще придется,
И как там дальше дело обернется
Никто не знает. Господи, прости...
(Мефодий встает и подходит к Адриану)
Мефодий: Хочу просить о милости одной,
Хотя я этой просьбы не достоин...
Адриан: Исполню все, что скажешь, будь покоен...
Мефодий: Мне время возвращаться в край родной -
В Моравию, а там епископат
Настроен против дел моих враждебно,
Дела мои ругает непотребно,
Как будто я в их бедах виноват...
Адриан: Я понял все. Ты будешь посвящен
Мной в сан архиепископа двух княжеств -
Моравского, Паннонского. Что скажешь?
Еще проси!
Мефодий: Мне не о чем еще...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются король Людовик
Немецкий и архиепископ зальцбругский).
Архиепископ: Нас победили...
Людовик: Силы не равны!
Князь Ростислав сегодня в лучшей силе,
Но враг хорош, когда лежит в могиле!
Архиепископ: Князь Ростислав - созданье сатаны!
Людовик: А князь Борис? Во мне бушует злость!
Предательство, скажи, оно от Бога?
Архиепископ: Смотря какое... Если очень строго,
То это от Иуды повелось.
Людовик: Предательство... Умнее будем впредь...
(задумчиво) Князь Ростислав... Убить! Считаю долгом...
С кем сговориться нам?
Архиепископ: Со Святополком!
Людовик: Иначе князя нам не одолеть!
(Уходят)
6.
(Открывается занавес. На сцене - моравский князь Ростислав с
частью дружины. С ним - племянник Святополк).
Ростислав: Победа в битве - это только миг,
Всей жизнью доказать победу должно.
Не быть рабом! Поверь мне, это сложно,
Ведь раб - внутри, и он уже привык
И позабыл, что он живет не так.
Его душа закована в оковы
Земных страстей. Ни веры там Христовой,
Ни совести. Один зловещий мрак.
Победа, это - славно, но она
Всего лишь шаг до истинной победы -
Убить в себе раба - все наши беды
Лишь в нас самих в любые времена.
Святополк: Ты странно говоришь, ведь всякий слаб,
А враг сокрыт в тебе, он - раб, он - страшен.
Восстание раба в сознанье нашем -
Уже победа! - Ты уже не раб...
Ростислав: Восставший раб несет в себе порок.
Душа его черна, и алчный разум,
Который света не видал ни разу,
Тот час ослепнет. Будет все не впрок.
Мы в жизни сами создаем себя.
Запомни, Святополк, на всякий случай:
От лучшего не ищут доли лучшей.
Нельзя достигнуть света, не любя
Сей яркий свет. Иначе жалкий раб,
Который жил в тебе в дремотном мраке,
Тобой и станет. Что нам битвы-драки,
Когда душа опущена во мрак?
Святополк: Допустим, так. Но кто нам этот свет
Прольет на душу?
Ростислав: Только просвещенье.
Молись и кайся! Бог нам даст прощенье,
А без прощенья вечной жизни нет.
Святополк: Однако, скоро ночь, пора уж спать.
Дозволь мне отпустить твою дружину?
Ростислав: Пускай идут.
(Дружина уходит. Ростислав смотрит на небо,
Разводит в стороны руки).
Ростислав: О, как непостижима
Краса земная. Если б мудрым стать
И рассказать, нет в книге описать
(Ростислав не видит, как на сцену выходят король Людовик
Немецкий, архиепископ зальцбругский с вооруженной свитой.
Это видит Святополк, он делает им знаки и забирает у
Ростислава меч).
Ростислав: Полет жука или полночной птицы...
(И вдруг он видит, что его окружают)
Ростислав: О, боже мой! Что это - явь иль снится?
Людовик: Все это - явь! Схватить его! Вязать!
(На него набрасываются все и Святополк, вяжут по рукам)
Людовик: Так, говоришь, хотел бы рассказать
И опистать полет жука и птицы?
Нет, скоро ты умрешь в сырой темнице,
Теперь же тебе выколют глаза!
(Один из воинов подходит и ножом выкалывает Ростиславу
глаза)
Ростислав: О, Боже свят! Что сделал я не так?
За что послал ты это испытанье?
Племянник! Святополк! Выходит, в тайне
С врагом ты сговорился?
Святополк: Ты мой враг!
Я говорил, я намекал тебе,
Что нам куда важнее дружба с Римом...
Ростислав: Будь проклят, Святополк! Всю жизнь гонимым
Теперь ты будешь. Помни о рабе!
(Ростислава уводят. Святополк подходит к королю).
Святополк: Я сделал все. Ведь мы теперь друзья?
Я должен унаследовать корону
Моравии, я князь...
Людовик: Увы, но трону
Нужны вассалы, не нужны князья!
Святополк: Но мы ведь сговорились? Правда? Да?!
Людовик: О чем со мной ты можешь сговориться?
(Святополк хватается за меч, но на него набрасываются, вяжут
руки).
Людовик: Продажный раб! И этого - в темницу!
А то еще наделает вреда...
(Святополка уводят. Остаются король и архиепископ).
Архиепископ: Да, Ростислав был самый близкий друг
Мефодию, и вот его не стало.
Моравия, считай, без боя пала.
Людовик: Все в жизни возвращается на круг.
Архиепископ: Мефодий должен скоро подойти...
Людовик: Пускай приходит, мы достойно встретим.
Послушаем его сперва - и к этим...
Им всем троим, похоже, по пути...
(Архиепископ уходит. На сцену со стороны короля выходят
баварские епископы).
Епископ: О, наш король! Заклятый страшный враг
Назад вернулся из далекой дали -
Мефодий! Мы достаточно страдали,
Но больше не хотим страдать никак.
Теперь не только он - ученики
Народ славянский собирают в храмах,
А мы убытки терпим. В наших планах
Убить его! Пусть даже вопреки
Закону Бога...
Людовик: Это страшный грех -
Убить архиепископа, монаха.
Судить его! По совести! Без страха.
Пусть он за все заплатит и за всех...
( На сцену двое воинов выводят Мефодия и ставят его перед
епископами. Епископы нападают на него во время судилища,
стараясь ударить).
1-й Епископ: Мефодий, ты виновен!
Мефодий: В чем вина?
2-й Епископ: Ты власть себе присвоил незаконно -
Духовную!
Мефодий: Власть на земле - условна.
Вся власть у Бога!
3-й Епископ: Сущий сатана!
Ты учишь в нашем царстве!
Мефодий! Вовсе нет!
Учу не в вашем царстве - в царстве Бога.
1-й Епископ: Мефодий, ты за все ответишь строго!
Мефодий: Отвечу. Но вначале дам совет:
Стремясь пробить железо головой,
Не повредите ненароком мозга!
2-й Епископ: Мефодий, ты умрешь!
Мефодий: Я не из воска,
Но смерти не страшусь пока живой.
Готов принять мучительный венец,
Как и другие, за святое дело.
Вам душу не убить, а только тело -
Чего ж бояться?
3-й Епископ: Ты, Мефодий, лжец!
Ее бояться все!
Мефодий: Боитесь вы!
И страх свой прикрываете словами,
А я не лгу и перед королями...
(Епископ Эрменрих замахивается на Мефодия бичом, хочет ударить).
Людокик: Оставьте! Не теряйте головы!
Ведь мой Мефодий, видите, вспотел.
Он, как у печки. Видно, стало жарко?
Мефодий: С глупцами спорить - жарко! Только жалко
Мне времени...
Людовик: Ты отдохнешь от дел...
(Епископы собираются вокруг короля, советуются, шепчутся)
Епископ: За ересь в просвещении! За ложь!
За незаконность действий! За коварство,
Как против нашей веры, так и царства,
Сослать в темницу!
Людовик: Там и отдохнешь...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются ученики
Мефодия).
Ангеларий: Уже прошло два года. Как он там -
В темнице страшной с родиной в разлуке?
Климент: Бог милосерден, Он воздаст за муки...
Наум: Мефодию уже не по летам
Терпеть все это... Умер Адриан,
А Иоанн-восьмой про суд не знает.
Лаврентий: Тот суд от папы римского скрывают!
Горазд: А что же мы?! Мефодий Богом дан,
Чтобы нести божественный глагол
В сердца людские и людские души...
За нами дело! Что же мы?!
Ангеларий: Послушай!
Ты прав. Твои слова для нас - укол,
Но что нам делать?
Горазд: Можно горевать.
А можно воздух сотрясать устами.
А можно и народное восстанье
Поднять и с лютым немцем воевать!
С тех самых пор, как умер Ростислав,
Моравам нет ни счастья, ни покоя.
Мы все - рабы! А что это такое,
Вы знаете... Но годы наверстав,
Мы все должны вернуть. Путь - до конца
Должны проделать по суху иль бродом...
Вы расходитесь говорить с народом,
Я вышлю к папе римскому гонца!
7.
(Занавес открывается. На сцене - римский папа Иоанн V111,
король Людовик Немецкий, архиепископ зальцбругский, - они
беседуют).
Иоанн: Итак, давайте подведем итог.
Прошли столетья. Зримо и незримо
Распространили мы влиянье Рима,
Но не на все народы, видит Бог.
А, кстати, как моравы? Нет ли смут?
Архиепископ: В Моравии все тихо, благочинно.
Людовик: Для беспокойства вовсе нет причины.
Все вашими молитвами живут.
Иоанн: Выходит так, что запад весь за Рим,
За нашу веру? Дальше? На востоке?
Людовик: Восток пока не наш, но дайте сроки -
Мы в нашу веру всех перекрестим!
Иоанн: Народ без веры - это не народ.
Народ без НАШЕЙ веры - сброд порочный.
С мечом Христовым на славян восточных,
Я думаю, пора идти в поход...
Людовик: Мы воевать готовы, хоть сейчас!
Преосвещенство ваше пусть назначит
День выхода в поход...
(Входит кардинал)
Кардинал: Монах бродячий
Со срочным делом хочет видеть вас.
Иоанн: Откуда он?
Кардинал: Сказал: издалека...
Иоанн: Пускай войдет!
(Входит монах. Подходит к папе, целует руку.)
Монах: Я прибыл с порученьем.
Пришел я сообщить, что в заточенье
Находится Мефодий, ваш слуга...
Иоанн: Архиепископ? Как так? Что за чушь!
Кто мог его отправить в заточенье?
И в чем его вина?!
Архиепископ: В его ученьи...
Иоанн: Оставьте! Даже слышать не хочу!
А сам ты кто?
Монах: Звать Лазарь. Сам чернец.
Брожу туда-сюда по белу свету...
Ищу я то, чего на свете нету...
Иоанн: Чего же нет?
Монах: Узнаю наконец...
Иоанн: Все знаешь ты, я в этом убежден.
Хитришь, но я за весть тебе обязан.
Иди скажи другим: моим указом
Наш друг оправдан и освобожден!
(монах кланяется и уходит)
Архиепископ: Освобождать врага? В сем смысла нет.
Наплачемся, лишь выпустим на волю...
Иоанн: Архиепископ он. Я не позволю
Вам папский подрывать авторитет!
Он римским папой посвящен был в сан,
Лишь римским папой может быть наказан.
Я это обьяснять вам не обязан,
Свои указы принимаю сам!
Я удивляюсь, что его арест
Не подталкнул людей к всеобщей смуте.
Как только вы додумались!
Людовик: Но люди
Не те, что б за него идти на крест.
Что он дает им? Что он им несет?
Он думает, что свет несет и разум.
Ученье... книги..., но голодный сразу
Об этом позабудет, вот и все.
Мы думаем, что каждый в тайне рад,
Что он упрятан нами был в темницу...
(вбегает растроенный кардинал)
Кардинал: Восстание в Моравии! Столицу
Повстанцы захватили!
Архиепископ: Велеград...
(Заеавес закрывается. Перед занавесом появляются король Людовик
Немецкий и архиепископ зальцбругский).
Людовик: C тех пор, когда Мефодий и Кирилл
Пришли сюда, нас беды не минуют.
Моравы то бунтуют, то воюют...
Архиепископ: Все зло в ученьи - что я говорил?!
Людовик: Кто во главе восстания?
Архиепископ: Монах.
Людовик: Он ученик Мефодия?
Архиепископ: Похоже...
Людовик: Известно имя?
Архиепископ: Славомир.
Людовик: О, Боже!
Как не жалеть о прошлых временах!
Свобода... Если тысячу свобод
Еметь для всех, то это - не свобода.
Народ всегда живет за счет народа,
А в общей массе это все - народ!
Архиепископ: Они - глупцы, им жизнь покажет вновь,
Что даже сам Господь в небесной выси,
Создавший нас, от всех от нас зависим,
Поскольку тело мы Его и кровь.
Людовик: Конечно, кровь... Вся наша жизнь - борьба.
Всю жизнь - война. Но прошлое листая -
Нет ничего страшнее, чем восстанье
Голодного, но гордого раба.
Вот если бы Господь...
Архиепископ: Не искушай!
Лишь на себя мы можем положиться.
Придумать надо что-то и решиться.
Людовик: Опять на хитрость?
Архиепископ: Это сам решай!
Людовик: А это - дело! Святополк пока
В темнице нашей не подох со скуки?
Вручим ему войска!
Архиепископ: В чужие руки?
Людовик: Пусть он на Велеград ведет войска!
Раскол в рядах восставших - наша цель:
Зачем им драться против Святополка?
Архиепископ: Ты выпускаешь на свободу волка...
Людовик: Не на свободу, только лишь - на цепь...
8.
(Открывается занавес. Келья. Мефодий и его ученики)
Мефодий: Я долго был в темнице. Неспроста
Господь позволил этому свершиться.
Я много думал: могут ли ужиться
Две разных веры в одного Христа?
Как будто бы и разницы-то нет:
Католик, правослывный - христиане,
И вроде бы неважно, кем мы станем
Уже теперь иль через сотню лет.
Как сильно ошибается, кто так
Или примерно эдак разумеет.
Тот духом слаб и в сердце не имеет
Христа вообще, там только сущий мрак!
Да разве может быть так, посмотри -
Тем лучше им, чем нам сегодня хуже?
Вся вера у католиков - снаружи,
У нас, у правослывных, вся - внутри.
У них взамен любви - огонь страстей,
А вместо света - лампа в полумраке.
"Люби!" - сказал Господь. У них собаки
Живут в любви в домах, где нет детей.
"Люби!" - сказал Господь. Им все одно:
Любовь к вещам, деньгам, богатству, славе.
Мы вправе жить вот так? Нет, мы не вправе.
Нам жить в миру иначе суждено.
Но наша вера не дает им жить,
Она для них всегда - немым упреком.
Они, во всем ведомые пороком,
Не могут себе место заслужить
В небесном царстве. Если бы не мы,
А если б жили все по ихней вере,
Была мера. Жили бы по мере
На грани полусвета-полутьмы...
Горазд: Позволь добавить? Ныне наша речь,
И наши письмена, и наши книги
Открыты стали для иных религий,
Но можно ль православие отсечь
От, ставшего родимым, языка?
Или отсечь язык, отняв от веры?
Погибнут оба, будто от холеры
И не воскреснут вновь... Ведь жизнь - река,
Она течет вперед, не может вспять...
Мефодий: Но и враги кочуют по теченью,
Им надобно и веру и ученье
У нас, славян, любой ценой отнять...
Лаврентий: Дозволь, Мефодий, рассказать тебе,
О том, что здесь случилось, в Велеграде?
И так, мы взяли город, и в осаде
Уже мечтали жизнь отдать в борьбе.
Нас окружила тьма немецких войск,
А Святополк - начальник их, нелепость! -
И вдруг он сам приехал в нашу крепость,
Свои войска оставив на авось...
Он предал их войска, он предложил
Себя, что бы возглавить оборону.
За это попросил себе корону
Моравии... Ее он заслужил…
С ним во главе разбили мы войска,
Коварный враг был изгнан за пределы.
Так победили мы за наше дело,
Почти вися на нити волоска
От гибели...
Мефодий: Чего же ты умолк?
Аль сам не веришь в сказанное слово?
Свободны ль мы теперь? А ну, как снова
Нас всех предаст коварный Святополк?
Меня в архиепископских правах
Восстановили. Что мне это право,
Когда стоит над нами князь лукавый,
По сути - их, наш - только на словах?
Князь может говорить, что он за нас,
И бить врага, и между тем бесславно
Вести страну в обрыв - не провославный,
Он - их, он православного предаст.
Я восстановлен, но мне дан запрет
На нашем языке богослуженье
Вести по храмам. Это - униженье
Всех, до сих пор, достигнутых побед!
Враг ропщет на славянскую звезду,
Которая нас светом одарила.
Во имя светлой памяти Кирилла
Потянем дальше нашу борозду!
За книги мы в ответе головой.
На силу зла, ответим новой силой...
(В келью заходят двое: чешский князь Боривой с женой Людмилой)
Наум: Мефодий, чешский князь с женой Людмилой!
Мефодий: Вы прибыли? Как славно! Боривой...
(Обнимаются, как старые друзья)
Мефодий: Решили, значит, старца навестить...
Боривой: Как мы могли проехать стороною!
Мефодий, мы пришли просить с женою
Всех нас по-православному крестить.
Моя дружина встала у ворот,
И тоже ждет счастливейшего мига.
Еще хотели взять с собою книги...
Мефодий: Спосибо, Боривой, тебе. Ну, вот -
Теперь моравы будут не одни.
Пройдут года, по вашему примеру
Славяне примут все святую веру.
А, может, не года пройдут, а дни...
И будем жить и годы и века,
И свет нести, иначе нету смысла...
Наум: Мефодий, к тебе князь приехал с Вислы!
(входит польский князь)
Князь: Мефодий, я пришел издалека!
Сними с моей души тяжелый груз.
Моя дружина у ворот теснится.
Хотим по-православному креститься
И заключить с моравами союз...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются князь
Святополк и монах Викинг).
Святополк: Свобода добывается в борьбе!
Народ... страна... - не ври себе лукаво.
Свобода - завоеванное право
Жить только так, как хочется тебе!
Свобода всем сладка и дорога,
Зависимость давно уже постыла.
Есть вера или нет - хочу, что б было
Все так, как в ней, но только - для врага!
Тогда смогу сказать: "Не укради!"
И "Не убий!" - тогда смогу сказать я
Тому, кто в мою сторону проклятья
Желает вырвать с камнем из груди.
Тот, кто не верит, тот и победил!
Есть истина, она - неоспарима!
Какие вести ты принес из Рима,
Когда туда с Мефодием ходил?
Викинг: Дурные вести. Иоанн-Восьмой
Любезен был с Мефодием в беседе.
Мефодия в очередной победе
Теперь поздравить можешь...
Святополк: Боже мой!
А папе ты письмо мое вручил?
Мефодий обвинялся во всех тяжких...
И что ж теперь?
Викинг: Теперь письмо - бумажка,
А твой донос безрадостно почил.
Мефодия приказано принять,
Как пастыря, с почетом и вниманьем,
А если есть в тебе непониманье,
Тебе рекомендуется понять,
Что твой Мефодий ныне и в веках
Не кто иной, а твой архиепископ!
Не надо принимать так к сердцу близко,
Ведь все, в конце концов, в твоих руках...
Тот службы разрешил, ты - запрети:
Хочу, мол, слушать службы на латыни.
Ты сам себе хозяин, и отныне
Бей всех врагов, стоящих на пути!
Письмо тебе Мефодий принесет,
И я письмо подложное устрою,
А ты уж сам решишь, какой тропою
Тебя попутный ветер понесет...
9.
(Открывается занавес. Святополк, окруженный свитой, женщинами,
восседает на троне. Заходят Мефодий в сопровождении Горазда и
Лаврентия, и Викинг).
Святополк: О, друг Мефодий, я безмерно рад,
Что ты опять вернулся в наше лоно.
Как в Риме жизнь?
Мефодий: Она везде условна,
Но мне гораздо ближе Велеград.
Хотя нет сил на это все смотреть -
Ты весь погряз в распущенности, в пьянстве,
И пребывая в этом постоянстве,
Не можешь ничего уразуметь.
Святополк: Молчи! Я знаю все твои слова.
Вот это все и есть - моя свобода!
Ты ж лезешь в полымя, не зная брода.
Гляди, что б не свалилась голова!
Я немцев ненавижу! Я их бью!
Я землю не отдал на поруганье!
Но чем я заслужил твое вниманье?
Лишь только тем, что много ем и пью?
Что вера мне твоя? Жизнь только раз
Дается... Не хочу другой, загробной..
Мефодий: Так зверь живет! А ты живешь подобно
Ему! Но, видно, Бог рассудит нас...
(протягивает Святополку письмо)
Мефодий: Письмо от папы. Он здесь все сказал.
Мне к сказанному нечего добавить.
(Святополк берет письмо, открывает, читает)
Святополк: "Принять с почетом..." - Что же, будем славить,
Как славишь ты нас всех: глаза - в глаза!
"Богослуженье, - так, - на языке
Славянском в храмах ныне разрешаю..."
Ну, что ж, служи, а разве я мешаю,
Как ты мешаешь мне в моей тоске?
"Архиепископ... право на века..." -
Подписано письмо: "Для Святополка".
Неужто вправду думаешь так долго
Прожить? А ноша жизни нелегка...
Викинг: Послушай, князь! Письмо его - подлог.
Мне папа передал письмо другое,
Вот, прочитай...
Святополк: На вид почти такое...
Не хорошо, Мефодий, как ты мог?
Однако, поглядим, что там внутри -
Быть может, в этих двух одно и то же?
"Славянский запретить..."
Мефодий: Да быть не может!
Ты, князь, в него получше посмотри!
Святополк: "Я посылаю Викинга, и он
Назначен мной главой моравской церкви..."
Мефодий, оцени...
Мефодий: Моей оценки
Не надо. Я ужасно удивлен.
Святополк: Ну, что же, разберемся до конца
В тебе, Мефодий, и в моем сотрапе...
А судит пусть народ!
Горазд: Нам надо к папе
Послать с письмом немедленно гонца!
(На сцену выходит народ. Против Мефодия устраивается судилище.
С одной стороны - Мефодий и его ученики, с другой - все).
Святополк: Мефодий мной в подлоге уличен!
Вот два письма! Одно из них - подлжно!
Мефодий лжец!
Народ: Но это невозможно!
Читай! Мы разберемся что по чем!
Святополк: "Мы приказываем вам принять Мефодия, как
собственного вашего пастыря, с почестями,
должным вниманием и радостью, так как мы
утвердили за ним привелегию его
архиепископства и определили, что это должно
оставаться на веки веков. Я разрешаю Мефодию
вести богослужение на славянском языке. Если
тебе и твоим приближенным более угодно слушать
обедни на латинском языке, предписываем, чтобы
они торжественно справлялись по-латыни.
Викинга назначаю епископом. Папа Иоанн V111."
Святополк: Как ловко все подделано! Без слез
И прочитать такое нету мочи...
Народ: Читай второе!
Святополк: Так. Оно короче.
Его от папы Викинг мне привез!
"Мы приказываем вам принять Викинга, как
собственного вашего пастыря, с почестями,
жолжным вниманием и радостью, так как мы
начначили его в епископы и утвердили за ним
привелегию верховного распорядителя моравской
церкви. Вести богослужение на славянском языке
Мефодию запрещаю! Мы взяли с Викинга клятву,
что он будет наблюдать за поведением Мефодия и
тот час докладывать мне о всех нарушениях
моего распоряжения. Папа Иоанн V111".
Святополк: Вот два письма. Здесь налицо подлог.
А где подлог - теперь судите сами...
Народ: Два разных человека их писали!
Да как тут разберешь? Вот если б Бог...
Викинг: Не искушайте Бога! Я и сам
Скажу всем вам: подлог привез Мефодий!
Я Богом вам клянусь при всем народе,
И вот крещусь...
(крестится)
Народ: Мефодий написал!
Долой его отсюда!
Из страны!
Долой учеников его!
И книги!
Святополк: Свершилась справедливость! Ныне Викинг...
Мефодий: Отправлен будет в бездну сатаны!
(На сцену выходит гонец от римского папы, он подходит к
Мефодию и вручает ему письмо.)
Гонец: Вот вам письмо. Сам Иоанн-Восьмой
Его писал и вам отправил спешно...
Народ: Читай письмо!
Письмо читай!
Мефодий: Конечно!
(Он открывает письмо и протягивает его гонцу)
Мефодий: Пусть лучше сам гонец прочтет письмо!
Гонец: "Никакого другого послания, кроме врученного
тебе, от нас к Святополку писано не было, и мы ни
открыто, ни тайно не приказывали тому епископу
и не предписывали ему делать что либо иное,
чем ты делаешь. Еще менее заслуживает вероятия
то, будто бы мы взяли с того епископа клятву,
так как мы даже и в разговоре ничего не
говорили ему об этом деле. Поэтому да
уничтожится это сомнение в тебе!"
(Викинг прячется за спину Святополка, так как
народ начинает наступать на него)
Народ: Мефодий ни при чем!
А Викинг - трус!
Иди сюда! Чего ты забоялся?!
Он - плут! Обманщик!
Он нам Богом клялся!
Святополк: Я разберусь во всем! Я разберусь!
(Мефодий поднимается на возвышенное место)
Мефодий: Славяне! Братья! Он придет, тот час,
Когда вдохнем мы воздух полной грудью.
Ведь мы и есть - и знамя и орудье,
Вся вера - в нас, и сила тоже - в нас!
И потому заклятые враги,
Собрав пороки, в Боге изуверясь,
Во всех веках на нас поднимут ересь -
Храни язык и веру береги!
Враги тебя попробуют убить,
А не убив, попробуют обманом
Помочь тебе забыть о самом главном -
О том, что нужно родину любить!
Начнут учить: где сытно, там и рай,
Начнут юлить: мы все с одной планеты...
Вы будете и сыты, и одеты
В другом краю... Зачем нам чей-то край?
Аз... Буки... Веди... - это лишь азы
Того, что есть ты, из чего ты создан.
Ты - славянин! Учти, пока не поздно:
Твоя свобода - Вера и Язык!!!
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются Святополк и
Викинг).
Викинг: Мефодий стар, несет какой-то бред.
Учи и верь! - и станешь враз свободней...
Я веру поменяю хоть сегодня...
Святополк: Хорошая идея!
Викинг: Смысла нет...
Святополк: Есть смысл! Мефодий стар и он умрет,
Горазда он приемником назначит,
Я не приму приемника, а значит
Мы поступить должны наоборот -
Я так скажу: кто первым на кресте
Мне поклянется в вере провославной,
Тому и церковь дам...
Викинг: Вот это славно!
Я буду первым! Первым, а затем...
Мы в рабство продадим учеников,
А самых ярых будем гнать жестоко
В другие земли! Дай мне срок...
Святополк: До срока
Остались дни...
Викинг: Года...и цепь веков...
Всегда! Везде! Их будем бить и гнать,
И распинать и предавать мученью...
Аз... Буки... Веди... - кончится ученье
Когда нибудь... Как думаешь?
Святополк: Как знать...
ЭПИЛОГ
(Открывается занавес. На сцене лежат убитые князья Аскольд и Дир. Княгиня Ольга снимает с груди Аскольда маленькую иконку. Внимательно смотрит, переворачивает, читает молитву «Отче наш». Звучит церковный хор.)
(На сцену выходит князь Олег, за ним племянник Игорь с княгиней Ольгой. Олег наклоняется и подбирает с земли лист дерева.)
Олег: Народ. Природа. Родина. Все – род!
Мы – русичи, у нас - единый корень.
Заря… зарница… зарево… из зерен
Упавших в землю, - возрастает плод.
Мы – русичи. Мы вышли из земли
И к солнцу поднялись стволом единым.
Пока есть корень, мы – непобедимы
В родном краю иль от него вдали…
Мы – русичи!
Игорь: Хазарский каганат,
Заклятый враг, он принял иудейство…
Олег: Жиды есть зло! И брать жида в семейство
Есть просто глупость. Вести этой рад -
Пройдет немного времени – жиды
Смешают кровь, хазары ослабеют.
Твой сын, а, может, внук их одолеют,
Впредь от хазар не будем знать беды.
Любое древо жаждет чистоты.
Могучий корень, это – наши предки.
Ствол, это – жизнь, а мы – всего лишь ветки,
Роняющие желтые листы,
Мы сеем семя… И в кругу врагов,
Нас берегут, нас охраняют боги.
Какой бы вам ни выпало дороги,
Не отрекайтесь от своих богов!
Игорь: Князья Аскольд и Дир спешат назад.
Войска отведены от стен Царьграда.
Олег: Ужель и мы дожили до распада
Такого же, как у врагов-хазар?
Мы сеем рожь, а всходит лебеда…
(На сцене появляются князья Аскольд и Дир)
Аскольд: Мы отступили по другой причине.
Мы с греками надолго заключили
Союз военный…
Олег: Вот она, беда!
Уже был завершен победный путь,
И враг уже хотел сложить оружье,
Вы сотворили глупость, малодушье –
Но как враги смогли вас обмануть?
Дир: Нет, наша совесть пред тобой чиста.
Мы и сейчас с тобой в строю едином…
Аскольд: У стен Царьграда встретясь с Константином,
Мы в наши души приняли Христа…
Дир: У греков и у нас – единый Бог,
Не истукан из камня -древесины,
А – Человек…
Олег: Увы, невыносимо
Все это слышать! Вот всему итог!
Гнилые зерна разрушают твердь…
Аскольд: Христос за нас сошел в пучину ада,
Что б всех спасти…
Олег: Достаточно! Не надо!
За вас никто не примет вашу смерть!
( Олег выхватывает меч и убивает Аскольда и Дира. Ему помогает Игорь. Ольга молча подходит к мертвым князьям, опускается перед ними на колени и плачет. Занавес закрывается)
1.
(Открывается занавес. На середине сцены - Крест, подобный
тому, на котором был распят Христос. На верхней планке Креста написано на трех языках: «Иисус Назарянин – царь иудейский»
Слева от Креста - римский папа Николай, справа - византийский
патриарх Фотий).
Фотий: Проходит все: мгновенья и века
Чрез поле жизни, ставшем полем битвы.
Чем выше скорбь, тем чувственней молитвы,
И мы скорбим... Скорбим издалека
О том, чего обратно не вернешь -
О том, что отжило и отзвучало.
Мгновение пройдет – и все сначала
Вновь повторится. Все одно и то ж...
Все повторится. Все одно и то ж.
Жизнь суетна, грустна и быстротечна.
А нас Господь взывает к жизни вечной -
Не ради ль этой жизни ты живешь?
Николай: Проходит все: мгновенья и века
Чрез поле жизни, ставшем полем сечи.
Чем выше скорбь, тем бесполезней речи.
Нам даровал Господь три языка
Не только для молитвы, - для борьбы
За радость на земле, за нашу Веру.
Три языка, как мера. Эту меру
Не изменить мгновением судьбы.
Ты молишь Бога: "Хлеб наш дай нам днесь!" -
И тут же лжешь, мол "Не единым хлебом..."
Так, стоя на земле, ты смотришь в небо,
А в результате, ты не там, не здесь!
Фотий: И святость и порок - в моей груди,
Они сокрыты до поры, до срока.
И лишь одно всевидящее око
Способно различить их. Не суди!
Я грешен. Да. Три слова на кресте
Мой грех отягащают год от года -
Вокруг меня соседние народы
Живут и знать не знают о Христе...
Николай: Я Бога не просил иной судьбы,
Чем обращать соседние народы
В Христову веру. Я им дам свободу,
И здесь не обойдешься без борьбы!
Кто не крещен - тот на смерть обречен,
А кто крещен, - тот кровь Христа и тело.
Мне поручил Господь святое дело -
Крестить! Крестить... огнем или мечом!
Фотий: Свобода, это - Бог. Ты здесь при чем?
Господь всему создатель и основа,
И он сказал: "Вначале было слово."
Ты говоришь:"Огнем или мечом!"
Теперь уже другие времена:
На много званных - избранных не много.
Стремясь к Христу, не обретают Бога, -
Ты видишь сам, - иные племена.
Уже не годы канули - века,
Все будет повторяться снова, снова.
Господь сказал: "Вначале было слово."
Как слово обретешь без языка?
Николай: Нам даровал Господь три языка,
Начертанные на кресте Христовом,
И если дело, в сущности, за словом,
Пусть учат!
Фотий: Но премудрость нелегка
Учить чужое, не познав свое.
Без доброй влаги высыхают корни.
Николай: Зато смиренней будут и покорней!
Фотий: Потом исчезнут, порастут быльем.
Мы знаем оба и наверняка,
Оглядываясь в прошлое сквозь годы, -
Уже не племена и не народы,
Кто выжил без родного языка.
Проходит все: мгновенья и века
Чрез поле жизни, ставшем полем брани.
Нам не дано стирать земные грани,
Как неба грань стирают облака.
Смотри туда: сквозь тучи - тусклый свет.
Не виден край земли, закрыт край неба.
"Хлеб наш насущный..." - Кто попросит хлеба
Из тех кого уже в помине нет?
Николай: Народа нет? И что? Но есть рабы!
Мы все рабы, поскольку все под Богом!
Фотий: Другое это. Так вот, ненароком
Ты веру извращаешь! - Для борьбы? -
За власть! За все земное! За себя...
Ты кичишься не данным порученьем
И убиваешь веру лжеученьем,
Не веря сам, и даже не скорбя...
Николай: Будь проклят, Фотий! Ныне и в веках!
Я никому обиды не прощаю...
Фотий: А я тебя в неверье уличаю,
И потому от церкви отлучаю
На всех твоих священных языках!
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляется моравский
князь Ростислав с племянником Святополком и с дружиной).
Ростислав: Священный миг! Победы сладкий час!
Разгромлен враг и изгнан за пределы!
Восславим павших за святое дело:
За родину, отечество, за нас!
Иди же, Cвятополк сюда, иди!
Мы вновь свободны, то есть слава Богу!
Бог указал нам верную дорогу,
Какое счастье ждет нас впереди!
(поднимают чаши, выпивают)
Теперь скачи! Немедленно скачи
В Константинополь. Скажешь Михаилу:
Мы одолели вражескую силу! -
Ему мое послание вручи.
А патриарху Фотию скажи:
Мы приняли давно Христову веру,
Моравии нужны миссионеры,
Учителя. Достойные мужи -
Есть в Византии, в славе и в чести,
Так пусть они нас грамоте научат,
Без мудрых книг нам не развеять тучи
И никогда себя не обрести.
Святополк: А, может, лучше в Рим? Ведь Рим силен.
Что б Римом заручась, по их примеру,
На копьях и мечах святую веру
Нести в пределы варварских племен?
Ростислав: Что молвишь ты? Какие племена
Ты хочешь покорять? Опомнись, милый.
Кругом - славяне. Разве можно силой
Нести любовь? Да в чем же их вина?
Они нам - братья. Братья по крови.
Язычники? Но это будет в прошлом.
Хорошее ищи всегда в хорошем,
Надежду с верой обретай в любви!
(Ростислав с дружиной уходят в одну сторону, Святополк - в
другую).
2.
Открывается занавес. Угрюмая келья. У стола сидит монах
Мефодий, читает книгу. Заходит Константин. Мефодий радостно
бросается ему навстречу.
Мефодий: Вернулся! Брат! Наш милостивый Бог
Услышал мои грешные молитвы...
Константин: Как ты живешь?
Мефодий: Как воин после битвы.
Но Бог со мной, и я не одинок.
Устал? Тогда приляг и отдохни.
Ты голоден? Я принесу покушать.
Константин: Послушай лучше...
Мефодий: Ладно, буду слушать.
Рассказывай. Господь тебя храни.
Константин: С чего начать? Начну-ка про хазар.
Мы все под Богом, я себе не волен,
Но миссией остался я доволен,
Поскольку передал им Божий дар.
Бог этот дар вложил в мои уста,
Я им изрек божественное слово,
Покаялись они и к жизни новой
Теперь должны пойти через Христа.
Бог вразумляет всех в конце концов,
И мудрецы-хазары-иудеи
Спор проиграли, значит, в самом деле
Бог вразумил и этих мудрецов.
Мефодий: Воистину Господь и сущ и свят!
Но твой рассказ - вступление к рассказу,
Я чувствую, я это понял сразу, -
Ведь ты еще не все сказал мне, брат?
Константин: Рассказ мой только начат. Слушай весь.
Мой путь к хазарам долог был и труден,
Он состоял из мрачных серых буден,
Но наконец я прибыл в Херсонес.
Здесь задержал меня Господь в пути.
Зачем? - Затем, что немощен? Ничтожен?
И вдруг я понял, что я должен, должен
Здесь в Херсонесе главное найти!
А что найти? Я закрывал глаза,
Чтобы узреть, но в темноте рябили
Лишь волны моря... Боже здесь убили
Климента - папу римского, назад
Тому прошло уже семь сотен лет.
Я должен разыскать святые кости!
А где искать? Когда бы на погосте
Они зарыты были, но ведь нет?!
(из темного угла неожиданно появляется святой Климент)
Климент: Меня убили... Видно, суждено
Мне было умереть по воле Бога.
Я об одном жалею, что немного
Успел я сделать... С якорем на дно
Отправлен был заблудшими, но всех
Давно простил: язычников, тирана -
Я волей императора Траяна
Сюда был сослан, видимо, за грех,
Который перед Богом совершил -
За то, что жил в империи тирана
И все ему прощал и лишь обмана
Однажды не простил, тем согрешил,
И сослан был, - и тем помог врагу
Христовой церкви, ведь тиран без церкви
Скорей добьется сатанинской цели...
(Подходит к Константину)
Храни меня. Однажды помогу...
(Исчезает. Константин продолжает рассказ)
Константин: Я стал его искать. Но как я мог
Найти его? Нет более погоста,
Чем дно морское... Вдруг я встретил остров.
Он там лежал... Спасибо тебе, Бог!
Я мощи не оставил у Хазар.
Я их принес с собой по воле Бога.
Я вижу в них в делах своих подмогу.
В каких делах? Не знаю, что сказать...
Мефодий: О, Константин! Ты столько раз ходил
В чужие земли с миссией Христовой,
Язычников взывая к жизни новой...
Вот и теперь ты славнео победил!
Константин: Но мой рассказ не кончен, в том и суть.
Я долго думал над его словами
И все блуждал, блуждал меж островами
Неясных мыслей, не продолжив путь.
Предчувствие, сомнение, азарт
Во мне крепчали, как крепчает ветер.
Так я бродил... и русича вдруг встретил,
Торгующего чем-то средь хазар.
О, как близки два наших языка!
Они - сродни. Почти одно и то же.
Так слезы матерей всегда похожи,
С какого ни возьми материка.
Аскольд и Дир… Ты помнишь двух князей,
Которых мы крестили прошлым летом?
Они убиты… Я узнал об этом
Все в том же Херсонесе, от друзей.
Но я уверен, - недалеки дни,
Когда славяне встанут с нами рядом
Не одиночным войском иль отрядом,
А всем народом! Боже, их храни…
Там, в Херсонесе, в дальнем далеке
Мне все открылось абсолютно просто.
Нашел я книгу. Прочитай...
(достает из сумки книгу)
Мефодий: А-пос-тол...
Константин: Написана на русском языке!
Смотри на буквы! Вот сюда взгляни!
От греков эти... эти от евреев...
А вот слова, - что мне всего важнее, -
Болгаро-македонские! Они...
(входит монах)
Монах: Священник Константин, Мефодий брат,
Царь Михаил сказал, что будет рад
Вас видеть нынче в полдень во дворце.
Мефодий: А в чем там дело?
Монах: Видимо, в гонце...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляется святой Климент,
он ведет за руку мальчика и говорит).
Климент: Славяне слепы, то не их вина -
То их беда. Но все пройдет, в итоге
Они узнают о себе и Боге,
Им скоро Бог дарует письмена.
Ты посмотри - достойные мужи
Философ Константин и брат Мефодий
Уже создали буквы, переводят
Святые книги, душу в них вложив.
Аз, Буки, Веди... - тридцать восемь букв
В славянской речи вознесутся к Богу,
И Бог войдет в сердца и понемногу
Они прозреют, кончится недуг...
Все это будет позже, а пока
На долю братьев выпадут невзгоды,
Народы еще слепы, ведь народы
Пока еще не знают языка...
3.
(Открывается занавес. В кресле сидит римский папа Николай,
рядом пред ним стоят король Людовиг Немецкий, архиепископ
зальцбургский, кардинал Адриан).
Архиепископ: Уже почти два года, как они
На языке славян проводят службы
В священных храмах. Но их речи чужды
Святому Риму, боже вас храни!
В столице и в десятках деревень
Народ уже привык к родному слову,
А мы теряем твердость и основу,
Да и убытки терпим каждый день.
Нам церковь Карл Великий передал
В Моравии, но странную картину
Теперь мы видим: люди десятину
Не платят больше. Это ль не беда?
Все прихожане в храмы к ним идут,
А наши храмы сиротно пустуют.
Уже славяне-братья торжествуют
На наше разоренье и беду.
Их двое, но у них ученики,
И если те рассеются по странам,
И станут ересь разносить славянам,
Священному закону вопреки
На чуждом нам славянском языке,
Тогда и вовсе всем нам станет худо...
Адриан: А если нам Господь являет чудо?
Николай: Их чудо, это - замок на песке!
Что скажет нам король?
Людовик: Святой отец!
Мы воевать с Моравией готовы.
Захватим этих... Закуем в оковы...
Положим просветительству конец!
Николай: Нет, князь моравский - Боже сохрани! -
Вас победит, сильна его дружина,
Хоть и мала и мне непостижимо,
Откуда силы черпают они?
Людовик: Они - славяне. Варварский народ.
Но одолеть их можно...
Николай: То есть нужно!
Людовик: По ним самим ударим их оружьем...
Николай: Дай Бог, что б так, а не наоборот!
Как понял я, болгарский князь Борис
Готов нанесть удар моравам с тыла.
Что ж, я молюсь, что б так оно и было,
Хотя союз с Борисом - это риск.
Я слышал, он недавно обращен
В Христову веру, не окреп душою.
Хоть и удача кажется большою,
Но может он предать... Кем он крещен?
Адриан: Мефодием. Два года уж тому...
Борис же хочет с Римом...
Николай: Это странно.
Мы победим, но радоваться рано.
Славян же этих вовсе не пойму...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются князь
Ростислав, Святополк, часть дружины).
Ростислав: Мы проиграли бой. Виной всему
Союз военный немцев и болгаров.
Нас предал князь Борис, а двух ударов
И с двух сторон не вынесть никому.
Святополк: А я ведь говорил: нам ближе Рим,
Тогда и воевать бы было не с кем,
Коль в дружбе жить с Людовиком Немецким...
Ростислав: Да мы с тобой о разном говорим!
Не дружба это, - рабство, в том и толк.
Но ничего, еще накопим силы,
Возьмемся за мечи или за вилы
И победим! Ты понял, Святополк?
Как нам теперь спасти учителей?
На них и так давно возводят ересь.
Нам не спасти, но Бог спасет, надеюсь.
Нам плохо, но им вдвое тяжелей.
(Уходят)
4.
(Открывается занавес. Константин и Мефодий. Их ученики Климент,
Наум, Ангеларий, Горазд, Лаврентий. Против них - архиепископ
зальцбругский).
Архиепископ: Я говорю, что вы - еретики!
Нарушили закон и слово Рима.
На вас - вина, она - неоспарима!
Зачем же вам нужны ученики,
Когда никто не посвятит их в сан?
А как без сана в церквах править службы?
Вы можете уйти, вы нам без нужды,
Пока дарю свободу. Я и сам
Управлюсь здесь. Не видели б глаза
Мои всех вас! Так разорить приходы!
Идите прочь! Вас проклянут народы,
Как проклял я! И никогда назад
Не возвращайтесь...
(уходит)
Константин: Столько нынче дел!
Мы совершили самое большое, -
Вы видели, народ внимал душою
Господне слово?...
Мефодий: Как ты поседел!
Тебе, брат, нужен отдых, ты устал.
Сперва окрепни, не дразни стихию.
В Венецию пойдем иль в Византию...
Константин: Я больше уповаю на Христа,
Ведь он же не оставит нас в беде
И в радости людского просвещенья...
Мефодий: А кто ученикам даст посвященье?
Давай вернемся...
Константин: Столько нынче дел!
Назад вернуться? Боже сохрани!
Ведь это не конец еще - начало.
Хочу, что б слово Господа звучало
И излучало свет...
Мефодий: Но ведь они
На нашу речь ввели тройной запрет,
И нарушать его подобно смерти.
Брат, ты устал...
Константин: Ученики, не верьте,
Я не устал... Но кто мне даст совет?
(Из темного угла появляется святой Климент)
Климент: Пора мне возвращаться в край родной.
Мы связаны с тобой одной стезею,
Я следовал повсюду за тобою,
Теперь же твой черед идти за мной.
Там в Риме люди ждут меня давно.
Я слишком долго пробыл на чужбине,
Но и святые тянутся к святыне -
Вернемся. И проблемы заодно
Все разрешим. Нас ждет великий Рим,
Со мною тебе нечего бояться.
Как вороны, враги твои слетятся
В Венеции, но ты ответишь им,
Победой славной завершая спор.
Победа тебе станет утешеньем.
В Венеции получишь приглашенье,
Какое не имел ты до сих пор.
Сам римский папа Адриан-второй
Встречать из Рима выйдет за ограду
Меня с тобой. Получишь ты награду
И будешь в Риме принят, как герой.
Константин: Сам римский папа... папа Николай?
Климент: Нет, Николай с тобою был не дружен.
И он умрет. Но он нам и не нужен,
А ты им будешь нужен, так и знай!
Желания твои, приказ любой
Беспрекословно будут выполняться.
Со мною тебе нечего бояться,
Но в Риме мы расстанемся с тобой.
Тебя окружат ласка, лесть и ложь,
Ты там услышишь сплетни и интриги...
Но там священны станут твои книги,
А ты ведь ради этого живешь!
(обращаясь к Мефодию)
Мефодий, посвящен ты будешь в сан,
И все ученики твои и дале -
Вам возместится все, за что страдали
И отберется... Но - узнаешь сам.
(Обращаясь к Константину)
Два года в Риме - это тот же бой
За жизнь и счастье вашего народа.
Два года жизни. И через два года,
Кирилл, мы снова встретимся с тобой...
(На сцену выходят римский папа Адриан 11 со свитой, с иконами,
они радостно встречают Константина, Мефодия и их учеников.
Константин передает Адриану мощи святого Климента).
Адриан: Ты вновь вернулся к нам, святой Климент!
(обращаясь к Константину)
Для нас нет больше радости на свете,
Чем обрести святые мощи эти,
Великий и счастливейший момент!
(Константин передает Адриану книги)
Адриан: Святые книги! Слушайте указ:
Вести по этим книгам службы в Риме
Четыре дня. Я совершу над ними
Сегодня ж литургию. Кто из вас
Начнет вас соблазнять и порицать
Святые эти книги дерзновенно,
От церкви будет отлучен мгновенно
Пока не осознает до конца
Свой грех и не исправится пока.
Язык славянский признаю, как равный
Священным трем, и говорю о главном:
У нас теперь четыре языка!
(Занавес закрывается. Перед занавесью появляются Людовик
Немецкий и архиепископ зальцбругский)
Архиепископ: Король, беда!
Людовик: Беда?!
Архиепископ: Беда близка!
Князь Ростислав...
Людовик: Их войско поредело!
Архиепископ: Князь Ростислав идет к твоим пределам,
Собрав в три раза большие войска!
Что делать нам?!
Людовик: Скорей послать гонца
К Борису-князю, пусть ударит с тыла.
Архиепископ: Уже послали. Так бы все и было,
Но князь нас предал! Что нам ждать?
Людовик: Конца...
5.
(Занавес открывается. На постели - умирающий Константин,
рядом с ним - Мефодий).
Кирилл: Ну вои и все... Земной окончен путь.
Монашество я принял и монахом
Теперь умру без горести и страха,
И там смогу спокойно отдохнуть.
Мефодий: Ты принял схиму. Ты теперь - Кирилл.
Оно священным станет, это имя.
Мы будем жить молитвами твоими
И книгами, что нам ты подарил...
Кирилл: Брат, наше дело - в радости, в беде -
Не оставляй, мою исполни волю.
Мы вместе борозду вели по полю,
Но я упал, как видишь, на греде...
(Кирилл умирает)
Мефодий: Покойся с миром. Все исполню так,
Как ты сказал. Продолжу наше дело,
Пока стезей безмолвною предела
Сей жизни не достигну. Ни на шаг
Не отступлю от сказанного слова...
(Из темного угла появляется святой Климент, подходит к Кириллу,
берет его за руку)
Климент: Я говорил, что встретимся мы снова.
Пошли со мной...
(Уводит Кирилла за собой. В комнату входят ученики Мефодия и
римский папа Адриан).
Адриан: Мефодий, мы скорбим.
Для нас для всех тяжелая утрата,
Но горше всех тебе - потеря брата.
Его уже оплакивает Рим.
Он будет похоронен...
Мефодий: Но не здесь!
Просила мать, молясь о каждом сыне,
Когда один погибнет на чужбине,
Другой его обязан перенесть
В родную землю...
Адриан: Отчего ж не здесь?
Он жил и умер за людей страдая,
Ему теперь везде земля родная,
Ну а для нас - особенная честь.
Мой друг, не торопись сказать мне: нет!
Кирилл – святой! Наш долг: святой – к святому!
Священный храм сродни родному дому.
Храм, где теперь покоится Климент…
(Адриан отходит в сторону. Мефодий сидит в задумчивости.
Появляется блатенский князь Коцел).
Коцел: Проходит все. Жизнь тает по часам.
Уже твои страданья близко-близко.
В Моравии твой враг - архиепископ.
Проси себе такой же точно сан!
У римской церкви титулы в чести,
А воевать тебе еще придется,
И как там дальше дело обернется
Никто не знает. Господи, прости...
(Мефодий встает и подходит к Адриану)
Мефодий: Хочу просить о милости одной,
Хотя я этой просьбы не достоин...
Адриан: Исполню все, что скажешь, будь покоен...
Мефодий: Мне время возвращаться в край родной -
В Моравию, а там епископат
Настроен против дел моих враждебно,
Дела мои ругает непотребно,
Как будто я в их бедах виноват...
Адриан: Я понял все. Ты будешь посвящен
Мной в сан архиепископа двух княжеств -
Моравского, Паннонского. Что скажешь?
Еще проси!
Мефодий: Мне не о чем еще...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются король Людовик
Немецкий и архиепископ зальцбругский).
Архиепископ: Нас победили...
Людовик: Силы не равны!
Князь Ростислав сегодня в лучшей силе,
Но враг хорош, когда лежит в могиле!
Архиепископ: Князь Ростислав - созданье сатаны!
Людовик: А князь Борис? Во мне бушует злость!
Предательство, скажи, оно от Бога?
Архиепископ: Смотря какое... Если очень строго,
То это от Иуды повелось.
Людовик: Предательство... Умнее будем впредь...
(задумчиво) Князь Ростислав... Убить! Считаю долгом...
С кем сговориться нам?
Архиепископ: Со Святополком!
Людовик: Иначе князя нам не одолеть!
(Уходят)
6.
(Открывается занавес. На сцене - моравский князь Ростислав с
частью дружины. С ним - племянник Святополк).
Ростислав: Победа в битве - это только миг,
Всей жизнью доказать победу должно.
Не быть рабом! Поверь мне, это сложно,
Ведь раб - внутри, и он уже привык
И позабыл, что он живет не так.
Его душа закована в оковы
Земных страстей. Ни веры там Христовой,
Ни совести. Один зловещий мрак.
Победа, это - славно, но она
Всего лишь шаг до истинной победы -
Убить в себе раба - все наши беды
Лишь в нас самих в любые времена.
Святополк: Ты странно говоришь, ведь всякий слаб,
А враг сокрыт в тебе, он - раб, он - страшен.
Восстание раба в сознанье нашем -
Уже победа! - Ты уже не раб...
Ростислав: Восставший раб несет в себе порок.
Душа его черна, и алчный разум,
Который света не видал ни разу,
Тот час ослепнет. Будет все не впрок.
Мы в жизни сами создаем себя.
Запомни, Святополк, на всякий случай:
От лучшего не ищут доли лучшей.
Нельзя достигнуть света, не любя
Сей яркий свет. Иначе жалкий раб,
Который жил в тебе в дремотном мраке,
Тобой и станет. Что нам битвы-драки,
Когда душа опущена во мрак?
Святополк: Допустим, так. Но кто нам этот свет
Прольет на душу?
Ростислав: Только просвещенье.
Молись и кайся! Бог нам даст прощенье,
А без прощенья вечной жизни нет.
Святополк: Однако, скоро ночь, пора уж спать.
Дозволь мне отпустить твою дружину?
Ростислав: Пускай идут.
(Дружина уходит. Ростислав смотрит на небо,
Разводит в стороны руки).
Ростислав: О, как непостижима
Краса земная. Если б мудрым стать
И рассказать, нет в книге описать
(Ростислав не видит, как на сцену выходят король Людовик
Немецкий, архиепископ зальцбругский с вооруженной свитой.
Это видит Святополк, он делает им знаки и забирает у
Ростислава меч).
Ростислав: Полет жука или полночной птицы...
(И вдруг он видит, что его окружают)
Ростислав: О, боже мой! Что это - явь иль снится?
Людовик: Все это - явь! Схватить его! Вязать!
(На него набрасываются все и Святополк, вяжут по рукам)
Людовик: Так, говоришь, хотел бы рассказать
И опистать полет жука и птицы?
Нет, скоро ты умрешь в сырой темнице,
Теперь же тебе выколют глаза!
(Один из воинов подходит и ножом выкалывает Ростиславу
глаза)
Ростислав: О, Боже свят! Что сделал я не так?
За что послал ты это испытанье?
Племянник! Святополк! Выходит, в тайне
С врагом ты сговорился?
Святополк: Ты мой враг!
Я говорил, я намекал тебе,
Что нам куда важнее дружба с Римом...
Ростислав: Будь проклят, Святополк! Всю жизнь гонимым
Теперь ты будешь. Помни о рабе!
(Ростислава уводят. Святополк подходит к королю).
Святополк: Я сделал все. Ведь мы теперь друзья?
Я должен унаследовать корону
Моравии, я князь...
Людовик: Увы, но трону
Нужны вассалы, не нужны князья!
Святополк: Но мы ведь сговорились? Правда? Да?!
Людовик: О чем со мной ты можешь сговориться?
(Святополк хватается за меч, но на него набрасываются, вяжут
руки).
Людовик: Продажный раб! И этого - в темницу!
А то еще наделает вреда...
(Святополка уводят. Остаются король и архиепископ).
Архиепископ: Да, Ростислав был самый близкий друг
Мефодию, и вот его не стало.
Моравия, считай, без боя пала.
Людовик: Все в жизни возвращается на круг.
Архиепископ: Мефодий должен скоро подойти...
Людовик: Пускай приходит, мы достойно встретим.
Послушаем его сперва - и к этим...
Им всем троим, похоже, по пути...
(Архиепископ уходит. На сцену со стороны короля выходят
баварские епископы).
Епископ: О, наш король! Заклятый страшный враг
Назад вернулся из далекой дали -
Мефодий! Мы достаточно страдали,
Но больше не хотим страдать никак.
Теперь не только он - ученики
Народ славянский собирают в храмах,
А мы убытки терпим. В наших планах
Убить его! Пусть даже вопреки
Закону Бога...
Людовик: Это страшный грех -
Убить архиепископа, монаха.
Судить его! По совести! Без страха.
Пусть он за все заплатит и за всех...
( На сцену двое воинов выводят Мефодия и ставят его перед
епископами. Епископы нападают на него во время судилища,
стараясь ударить).
1-й Епископ: Мефодий, ты виновен!
Мефодий: В чем вина?
2-й Епископ: Ты власть себе присвоил незаконно -
Духовную!
Мефодий: Власть на земле - условна.
Вся власть у Бога!
3-й Епископ: Сущий сатана!
Ты учишь в нашем царстве!
Мефодий! Вовсе нет!
Учу не в вашем царстве - в царстве Бога.
1-й Епископ: Мефодий, ты за все ответишь строго!
Мефодий: Отвечу. Но вначале дам совет:
Стремясь пробить железо головой,
Не повредите ненароком мозга!
2-й Епископ: Мефодий, ты умрешь!
Мефодий: Я не из воска,
Но смерти не страшусь пока живой.
Готов принять мучительный венец,
Как и другие, за святое дело.
Вам душу не убить, а только тело -
Чего ж бояться?
3-й Епископ: Ты, Мефодий, лжец!
Ее бояться все!
Мефодий: Боитесь вы!
И страх свой прикрываете словами,
А я не лгу и перед королями...
(Епископ Эрменрих замахивается на Мефодия бичом, хочет ударить).
Людокик: Оставьте! Не теряйте головы!
Ведь мой Мефодий, видите, вспотел.
Он, как у печки. Видно, стало жарко?
Мефодий: С глупцами спорить - жарко! Только жалко
Мне времени...
Людовик: Ты отдохнешь от дел...
(Епископы собираются вокруг короля, советуются, шепчутся)
Епископ: За ересь в просвещении! За ложь!
За незаконность действий! За коварство,
Как против нашей веры, так и царства,
Сослать в темницу!
Людовик: Там и отдохнешь...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются ученики
Мефодия).
Ангеларий: Уже прошло два года. Как он там -
В темнице страшной с родиной в разлуке?
Климент: Бог милосерден, Он воздаст за муки...
Наум: Мефодию уже не по летам
Терпеть все это... Умер Адриан,
А Иоанн-восьмой про суд не знает.
Лаврентий: Тот суд от папы римского скрывают!
Горазд: А что же мы?! Мефодий Богом дан,
Чтобы нести божественный глагол
В сердца людские и людские души...
За нами дело! Что же мы?!
Ангеларий: Послушай!
Ты прав. Твои слова для нас - укол,
Но что нам делать?
Горазд: Можно горевать.
А можно воздух сотрясать устами.
А можно и народное восстанье
Поднять и с лютым немцем воевать!
С тех самых пор, как умер Ростислав,
Моравам нет ни счастья, ни покоя.
Мы все - рабы! А что это такое,
Вы знаете... Но годы наверстав,
Мы все должны вернуть. Путь - до конца
Должны проделать по суху иль бродом...
Вы расходитесь говорить с народом,
Я вышлю к папе римскому гонца!
7.
(Занавес открывается. На сцене - римский папа Иоанн V111,
король Людовик Немецкий, архиепископ зальцбругский, - они
беседуют).
Иоанн: Итак, давайте подведем итог.
Прошли столетья. Зримо и незримо
Распространили мы влиянье Рима,
Но не на все народы, видит Бог.
А, кстати, как моравы? Нет ли смут?
Архиепископ: В Моравии все тихо, благочинно.
Людовик: Для беспокойства вовсе нет причины.
Все вашими молитвами живут.
Иоанн: Выходит так, что запад весь за Рим,
За нашу веру? Дальше? На востоке?
Людовик: Восток пока не наш, но дайте сроки -
Мы в нашу веру всех перекрестим!
Иоанн: Народ без веры - это не народ.
Народ без НАШЕЙ веры - сброд порочный.
С мечом Христовым на славян восточных,
Я думаю, пора идти в поход...
Людовик: Мы воевать готовы, хоть сейчас!
Преосвещенство ваше пусть назначит
День выхода в поход...
(Входит кардинал)
Кардинал: Монах бродячий
Со срочным делом хочет видеть вас.
Иоанн: Откуда он?
Кардинал: Сказал: издалека...
Иоанн: Пускай войдет!
(Входит монах. Подходит к папе, целует руку.)
Монах: Я прибыл с порученьем.
Пришел я сообщить, что в заточенье
Находится Мефодий, ваш слуга...
Иоанн: Архиепископ? Как так? Что за чушь!
Кто мог его отправить в заточенье?
И в чем его вина?!
Архиепископ: В его ученьи...
Иоанн: Оставьте! Даже слышать не хочу!
А сам ты кто?
Монах: Звать Лазарь. Сам чернец.
Брожу туда-сюда по белу свету...
Ищу я то, чего на свете нету...
Иоанн: Чего же нет?
Монах: Узнаю наконец...
Иоанн: Все знаешь ты, я в этом убежден.
Хитришь, но я за весть тебе обязан.
Иди скажи другим: моим указом
Наш друг оправдан и освобожден!
(монах кланяется и уходит)
Архиепископ: Освобождать врага? В сем смысла нет.
Наплачемся, лишь выпустим на волю...
Иоанн: Архиепископ он. Я не позволю
Вам папский подрывать авторитет!
Он римским папой посвящен был в сан,
Лишь римским папой может быть наказан.
Я это обьяснять вам не обязан,
Свои указы принимаю сам!
Я удивляюсь, что его арест
Не подталкнул людей к всеобщей смуте.
Как только вы додумались!
Людовик: Но люди
Не те, что б за него идти на крест.
Что он дает им? Что он им несет?
Он думает, что свет несет и разум.
Ученье... книги..., но голодный сразу
Об этом позабудет, вот и все.
Мы думаем, что каждый в тайне рад,
Что он упрятан нами был в темницу...
(вбегает растроенный кардинал)
Кардинал: Восстание в Моравии! Столицу
Повстанцы захватили!
Архиепископ: Велеград...
(Заеавес закрывается. Перед занавесом появляются король Людовик
Немецкий и архиепископ зальцбругский).
Людовик: C тех пор, когда Мефодий и Кирилл
Пришли сюда, нас беды не минуют.
Моравы то бунтуют, то воюют...
Архиепископ: Все зло в ученьи - что я говорил?!
Людовик: Кто во главе восстания?
Архиепископ: Монах.
Людовик: Он ученик Мефодия?
Архиепископ: Похоже...
Людовик: Известно имя?
Архиепископ: Славомир.
Людовик: О, Боже!
Как не жалеть о прошлых временах!
Свобода... Если тысячу свобод
Еметь для всех, то это - не свобода.
Народ всегда живет за счет народа,
А в общей массе это все - народ!
Архиепископ: Они - глупцы, им жизнь покажет вновь,
Что даже сам Господь в небесной выси,
Создавший нас, от всех от нас зависим,
Поскольку тело мы Его и кровь.
Людовик: Конечно, кровь... Вся наша жизнь - борьба.
Всю жизнь - война. Но прошлое листая -
Нет ничего страшнее, чем восстанье
Голодного, но гордого раба.
Вот если бы Господь...
Архиепископ: Не искушай!
Лишь на себя мы можем положиться.
Придумать надо что-то и решиться.
Людовик: Опять на хитрость?
Архиепископ: Это сам решай!
Людовик: А это - дело! Святополк пока
В темнице нашей не подох со скуки?
Вручим ему войска!
Архиепископ: В чужие руки?
Людовик: Пусть он на Велеград ведет войска!
Раскол в рядах восставших - наша цель:
Зачем им драться против Святополка?
Архиепископ: Ты выпускаешь на свободу волка...
Людовик: Не на свободу, только лишь - на цепь...
8.
(Открывается занавес. Келья. Мефодий и его ученики)
Мефодий: Я долго был в темнице. Неспроста
Господь позволил этому свершиться.
Я много думал: могут ли ужиться
Две разных веры в одного Христа?
Как будто бы и разницы-то нет:
Католик, правослывный - христиане,
И вроде бы неважно, кем мы станем
Уже теперь иль через сотню лет.
Как сильно ошибается, кто так
Или примерно эдак разумеет.
Тот духом слаб и в сердце не имеет
Христа вообще, там только сущий мрак!
Да разве может быть так, посмотри -
Тем лучше им, чем нам сегодня хуже?
Вся вера у католиков - снаружи,
У нас, у правослывных, вся - внутри.
У них взамен любви - огонь страстей,
А вместо света - лампа в полумраке.
"Люби!" - сказал Господь. У них собаки
Живут в любви в домах, где нет детей.
"Люби!" - сказал Господь. Им все одно:
Любовь к вещам, деньгам, богатству, славе.
Мы вправе жить вот так? Нет, мы не вправе.
Нам жить в миру иначе суждено.
Но наша вера не дает им жить,
Она для них всегда - немым упреком.
Они, во всем ведомые пороком,
Не могут себе место заслужить
В небесном царстве. Если бы не мы,
А если б жили все по ихней вере,
Была мера. Жили бы по мере
На грани полусвета-полутьмы...
Горазд: Позволь добавить? Ныне наша речь,
И наши письмена, и наши книги
Открыты стали для иных религий,
Но можно ль православие отсечь
От, ставшего родимым, языка?
Или отсечь язык, отняв от веры?
Погибнут оба, будто от холеры
И не воскреснут вновь... Ведь жизнь - река,
Она течет вперед, не может вспять...
Мефодий: Но и враги кочуют по теченью,
Им надобно и веру и ученье
У нас, славян, любой ценой отнять...
Лаврентий: Дозволь, Мефодий, рассказать тебе,
О том, что здесь случилось, в Велеграде?
И так, мы взяли город, и в осаде
Уже мечтали жизнь отдать в борьбе.
Нас окружила тьма немецких войск,
А Святополк - начальник их, нелепость! -
И вдруг он сам приехал в нашу крепость,
Свои войска оставив на авось...
Он предал их войска, он предложил
Себя, что бы возглавить оборону.
За это попросил себе корону
Моравии... Ее он заслужил…
С ним во главе разбили мы войска,
Коварный враг был изгнан за пределы.
Так победили мы за наше дело,
Почти вися на нити волоска
От гибели...
Мефодий: Чего же ты умолк?
Аль сам не веришь в сказанное слово?
Свободны ль мы теперь? А ну, как снова
Нас всех предаст коварный Святополк?
Меня в архиепископских правах
Восстановили. Что мне это право,
Когда стоит над нами князь лукавый,
По сути - их, наш - только на словах?
Князь может говорить, что он за нас,
И бить врага, и между тем бесславно
Вести страну в обрыв - не провославный,
Он - их, он православного предаст.
Я восстановлен, но мне дан запрет
На нашем языке богослуженье
Вести по храмам. Это - униженье
Всех, до сих пор, достигнутых побед!
Враг ропщет на славянскую звезду,
Которая нас светом одарила.
Во имя светлой памяти Кирилла
Потянем дальше нашу борозду!
За книги мы в ответе головой.
На силу зла, ответим новой силой...
(В келью заходят двое: чешский князь Боривой с женой Людмилой)
Наум: Мефодий, чешский князь с женой Людмилой!
Мефодий: Вы прибыли? Как славно! Боривой...
(Обнимаются, как старые друзья)
Мефодий: Решили, значит, старца навестить...
Боривой: Как мы могли проехать стороною!
Мефодий, мы пришли просить с женою
Всех нас по-православному крестить.
Моя дружина встала у ворот,
И тоже ждет счастливейшего мига.
Еще хотели взять с собою книги...
Мефодий: Спосибо, Боривой, тебе. Ну, вот -
Теперь моравы будут не одни.
Пройдут года, по вашему примеру
Славяне примут все святую веру.
А, может, не года пройдут, а дни...
И будем жить и годы и века,
И свет нести, иначе нету смысла...
Наум: Мефодий, к тебе князь приехал с Вислы!
(входит польский князь)
Князь: Мефодий, я пришел издалека!
Сними с моей души тяжелый груз.
Моя дружина у ворот теснится.
Хотим по-православному креститься
И заключить с моравами союз...
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются князь
Святополк и монах Викинг).
Святополк: Свобода добывается в борьбе!
Народ... страна... - не ври себе лукаво.
Свобода - завоеванное право
Жить только так, как хочется тебе!
Свобода всем сладка и дорога,
Зависимость давно уже постыла.
Есть вера или нет - хочу, что б было
Все так, как в ней, но только - для врага!
Тогда смогу сказать: "Не укради!"
И "Не убий!" - тогда смогу сказать я
Тому, кто в мою сторону проклятья
Желает вырвать с камнем из груди.
Тот, кто не верит, тот и победил!
Есть истина, она - неоспарима!
Какие вести ты принес из Рима,
Когда туда с Мефодием ходил?
Викинг: Дурные вести. Иоанн-Восьмой
Любезен был с Мефодием в беседе.
Мефодия в очередной победе
Теперь поздравить можешь...
Святополк: Боже мой!
А папе ты письмо мое вручил?
Мефодий обвинялся во всех тяжких...
И что ж теперь?
Викинг: Теперь письмо - бумажка,
А твой донос безрадостно почил.
Мефодия приказано принять,
Как пастыря, с почетом и вниманьем,
А если есть в тебе непониманье,
Тебе рекомендуется понять,
Что твой Мефодий ныне и в веках
Не кто иной, а твой архиепископ!
Не надо принимать так к сердцу близко,
Ведь все, в конце концов, в твоих руках...
Тот службы разрешил, ты - запрети:
Хочу, мол, слушать службы на латыни.
Ты сам себе хозяин, и отныне
Бей всех врагов, стоящих на пути!
Письмо тебе Мефодий принесет,
И я письмо подложное устрою,
А ты уж сам решишь, какой тропою
Тебя попутный ветер понесет...
9.
(Открывается занавес. Святополк, окруженный свитой, женщинами,
восседает на троне. Заходят Мефодий в сопровождении Горазда и
Лаврентия, и Викинг).
Святополк: О, друг Мефодий, я безмерно рад,
Что ты опять вернулся в наше лоно.
Как в Риме жизнь?
Мефодий: Она везде условна,
Но мне гораздо ближе Велеград.
Хотя нет сил на это все смотреть -
Ты весь погряз в распущенности, в пьянстве,
И пребывая в этом постоянстве,
Не можешь ничего уразуметь.
Святополк: Молчи! Я знаю все твои слова.
Вот это все и есть - моя свобода!
Ты ж лезешь в полымя, не зная брода.
Гляди, что б не свалилась голова!
Я немцев ненавижу! Я их бью!
Я землю не отдал на поруганье!
Но чем я заслужил твое вниманье?
Лишь только тем, что много ем и пью?
Что вера мне твоя? Жизнь только раз
Дается... Не хочу другой, загробной..
Мефодий: Так зверь живет! А ты живешь подобно
Ему! Но, видно, Бог рассудит нас...
(протягивает Святополку письмо)
Мефодий: Письмо от папы. Он здесь все сказал.
Мне к сказанному нечего добавить.
(Святополк берет письмо, открывает, читает)
Святополк: "Принять с почетом..." - Что же, будем славить,
Как славишь ты нас всех: глаза - в глаза!
"Богослуженье, - так, - на языке
Славянском в храмах ныне разрешаю..."
Ну, что ж, служи, а разве я мешаю,
Как ты мешаешь мне в моей тоске?
"Архиепископ... право на века..." -
Подписано письмо: "Для Святополка".
Неужто вправду думаешь так долго
Прожить? А ноша жизни нелегка...
Викинг: Послушай, князь! Письмо его - подлог.
Мне папа передал письмо другое,
Вот, прочитай...
Святополк: На вид почти такое...
Не хорошо, Мефодий, как ты мог?
Однако, поглядим, что там внутри -
Быть может, в этих двух одно и то же?
"Славянский запретить..."
Мефодий: Да быть не может!
Ты, князь, в него получше посмотри!
Святополк: "Я посылаю Викинга, и он
Назначен мной главой моравской церкви..."
Мефодий, оцени...
Мефодий: Моей оценки
Не надо. Я ужасно удивлен.
Святополк: Ну, что же, разберемся до конца
В тебе, Мефодий, и в моем сотрапе...
А судит пусть народ!
Горазд: Нам надо к папе
Послать с письмом немедленно гонца!
(На сцену выходит народ. Против Мефодия устраивается судилище.
С одной стороны - Мефодий и его ученики, с другой - все).
Святополк: Мефодий мной в подлоге уличен!
Вот два письма! Одно из них - подлжно!
Мефодий лжец!
Народ: Но это невозможно!
Читай! Мы разберемся что по чем!
Святополк: "Мы приказываем вам принять Мефодия, как
собственного вашего пастыря, с почестями,
должным вниманием и радостью, так как мы
утвердили за ним привелегию его
архиепископства и определили, что это должно
оставаться на веки веков. Я разрешаю Мефодию
вести богослужение на славянском языке. Если
тебе и твоим приближенным более угодно слушать
обедни на латинском языке, предписываем, чтобы
они торжественно справлялись по-латыни.
Викинга назначаю епископом. Папа Иоанн V111."
Святополк: Как ловко все подделано! Без слез
И прочитать такое нету мочи...
Народ: Читай второе!
Святополк: Так. Оно короче.
Его от папы Викинг мне привез!
"Мы приказываем вам принять Викинга, как
собственного вашего пастыря, с почестями,
жолжным вниманием и радостью, так как мы
начначили его в епископы и утвердили за ним
привелегию верховного распорядителя моравской
церкви. Вести богослужение на славянском языке
Мефодию запрещаю! Мы взяли с Викинга клятву,
что он будет наблюдать за поведением Мефодия и
тот час докладывать мне о всех нарушениях
моего распоряжения. Папа Иоанн V111".
Святополк: Вот два письма. Здесь налицо подлог.
А где подлог - теперь судите сами...
Народ: Два разных человека их писали!
Да как тут разберешь? Вот если б Бог...
Викинг: Не искушайте Бога! Я и сам
Скажу всем вам: подлог привез Мефодий!
Я Богом вам клянусь при всем народе,
И вот крещусь...
(крестится)
Народ: Мефодий написал!
Долой его отсюда!
Из страны!
Долой учеников его!
И книги!
Святополк: Свершилась справедливость! Ныне Викинг...
Мефодий: Отправлен будет в бездну сатаны!
(На сцену выходит гонец от римского папы, он подходит к
Мефодию и вручает ему письмо.)
Гонец: Вот вам письмо. Сам Иоанн-Восьмой
Его писал и вам отправил спешно...
Народ: Читай письмо!
Письмо читай!
Мефодий: Конечно!
(Он открывает письмо и протягивает его гонцу)
Мефодий: Пусть лучше сам гонец прочтет письмо!
Гонец: "Никакого другого послания, кроме врученного
тебе, от нас к Святополку писано не было, и мы ни
открыто, ни тайно не приказывали тому епископу
и не предписывали ему делать что либо иное,
чем ты делаешь. Еще менее заслуживает вероятия
то, будто бы мы взяли с того епископа клятву,
так как мы даже и в разговоре ничего не
говорили ему об этом деле. Поэтому да
уничтожится это сомнение в тебе!"
(Викинг прячется за спину Святополка, так как
народ начинает наступать на него)
Народ: Мефодий ни при чем!
А Викинг - трус!
Иди сюда! Чего ты забоялся?!
Он - плут! Обманщик!
Он нам Богом клялся!
Святополк: Я разберусь во всем! Я разберусь!
(Мефодий поднимается на возвышенное место)
Мефодий: Славяне! Братья! Он придет, тот час,
Когда вдохнем мы воздух полной грудью.
Ведь мы и есть - и знамя и орудье,
Вся вера - в нас, и сила тоже - в нас!
И потому заклятые враги,
Собрав пороки, в Боге изуверясь,
Во всех веках на нас поднимут ересь -
Храни язык и веру береги!
Враги тебя попробуют убить,
А не убив, попробуют обманом
Помочь тебе забыть о самом главном -
О том, что нужно родину любить!
Начнут учить: где сытно, там и рай,
Начнут юлить: мы все с одной планеты...
Вы будете и сыты, и одеты
В другом краю... Зачем нам чей-то край?
Аз... Буки... Веди... - это лишь азы
Того, что есть ты, из чего ты создан.
Ты - славянин! Учти, пока не поздно:
Твоя свобода - Вера и Язык!!!
(Занавес закрывается. Перед занавесом появляются Святополк и
Викинг).
Викинг: Мефодий стар, несет какой-то бред.
Учи и верь! - и станешь враз свободней...
Я веру поменяю хоть сегодня...
Святополк: Хорошая идея!
Викинг: Смысла нет...
Святополк: Есть смысл! Мефодий стар и он умрет,
Горазда он приемником назначит,
Я не приму приемника, а значит
Мы поступить должны наоборот -
Я так скажу: кто первым на кресте
Мне поклянется в вере провославной,
Тому и церковь дам...
Викинг: Вот это славно!
Я буду первым! Первым, а затем...
Мы в рабство продадим учеников,
А самых ярых будем гнать жестоко
В другие земли! Дай мне срок...
Святополк: До срока
Остались дни...
Викинг: Года...и цепь веков...
Всегда! Везде! Их будем бить и гнать,
И распинать и предавать мученью...
Аз... Буки... Веди... - кончится ученье
Когда нибудь... Как думаешь?
Святополк: Как знать...
ЭПИЛОГ
(Открывается занавес. На сцене лежат убитые князья Аскольд и Дир. Княгиня Ольга снимает с груди Аскольда маленькую иконку. Внимательно смотрит, переворачивает, читает молитву «Отче наш». Звучит церковный хор.)
Комментариев нет:
Отправить комментарий