ЮРИЙ ИВАСК

МИХАЙЛОВСКОЕ

Я знаю, что знаю, доказательств не требуйте,
В конце неизвестно каком, вдалеке,
Вы заговорите и блаженно забредите
На том, на родном, на моем языке
(Совсем не октябрьском, но осеннем и болдинском),
На русско-моцартовском — том, что в раю
Земном, ненадежном, неподложном, единственном
Еще говорят, но не я говорю.
Свиваясь, дымится белоснежное облако,
Метель завывает звучней и резвей,
Но я различаю: отдаленнейший колокол
Уже созывает замерзших друзей.
Кончается поле, бесконечное, ровное,
К крыльцу подъезжает последний возок,
Она засияет, зажурчит Родионовна
Встречая гостей...

БОЛДИНО

Друзья дорогие, милые,
Не добрый ли это знак?
Не красный, ярко-малиновый
Уже полощется стяг.

Мы все говорим без умолку
И без толку, вперебой,
Слова заглушает колокол —
Воздвигнутый, вечевой.

Глупею, и все мне нравится, —
Другой не знаю страны!
Свобода, братство, неравенство
Уже провозглашены.

Идут одетые в белое,
А выше — голубизна.
Где правая и где левая
Не знаю я — сторона.

Стихи бормочу от радости,
Бессмысленные стихи:
Рябина-Радуга-Радонеж,
Прощаются все грехи.

Ее узнаю я, родину,
Утраченную вчера.
Сегодня же съездим в Болдино,
Прощеному жить пора.