Леонид Киселев

Предисловие к «Трагедии Гамлета»

I

Как мысли черные ко мне придут,
Перечитаю «Гамлета».
Шампанским
Не балуюсь, но русской нашей горькой
Не брезгую.
И длинные часы,
Заполненные снегом и тоскою,
Проворнее бегут,
И веселей
Стучат на кухне ходики.

II

Офелия, девочка, что ты, не надо,
Твой обморок слишком глубок.
Давай погуляем по тихому саду,
Сплети мне осенний венок.

По ивовым веткам стекают минуты
И счет свой ревниво таят.
И в ярость воды безвозвратно и круто
Уходит тропинка твоя.

Любовь безнадежна, и жизнь невозможна,
И рушатся своды миров!
И волны речные несут осторожно
Венок из осенних цветов.

III

Кажется, у вас была сестра?
Странное такое совпаденье —
Я всю жизнь мечтаю о сестре.
И ушла по утренней поре,
И с охапкой всякой дребедени
Утонула в речке? И остра
Боль потери?
Бедный Лаэрт!

IV

Сыграйте мне на флейте, Гильденстерн!
Заворожите душу вашей песней.
И пусть душа рванется в поднебесье,
Изранит грудь о камень этих стен.

Я знаю, вы бездарный музыкант,
И не нужна мне музыка, поверьте,
И все таки попробуйте на флейте.
Талант к игре — особенный талант.

В который раз разыгрываю я
Один на сцене сумрачной и голой
Офелию, безумца, короля
И, наконец, наследника престола.

Но я давно устал от этих сцен,
А вам игра еще не надоела.
Вы рветесь в жизнь, как в пьесу.
В чем же дело?
Сыграйте мне на флейте, Гильденстерн!

V

От Виттенбергского трепа
Поныне слово болит.
Проклята будь, Европа,
Гнойник на теле Земли!

Прокляты твои песни,
Молитвы твои и слова.
От Виттенбергской спеси
Раскалывается голова.

Догматов тугой ошейник
Врезается в горло вам.
Бегите за утешеньем
К немецким профессорам.

Физики бьются в поисках
Развязки ваших судеб.
Зреет в степях монгольских
Возмездия горький хлеб!

VI

Благословенна шпага Фортинбраса!
Империя — серьезное занятье,
И нужно много пушечного мяса,
Чтоб не отдать, не упустить ни пяди.

И нужно свято верить в высший принцип:
Захватывать, хватать как можно больше.
Дорогу доблестным отрядам принца!
У них поход. Они идут на Польшу.

VII

Что мне Гекуба? А все помнится
Белая осень, октябрьский снег,
И как мы пили за польскую конницу,
И как звала ты меня во сне.

Припомнится мне ремесло актерской,
Мечты об игре и игра в мечты…
Декорации эльсионорские,
Размалеванные холсты.

А пуще всего — серебисто-белая
Замерзшая ива в объятьях дня,
Как будто снова плачет Офелия
На башне замка и ждет меня.

Офелия

Я оленей гонял по зеленым холмам,
Я трубил в свой серебряный рог,
В деревенских тавернах плясал по ночам.
Я был молод, а значит жесток.

Ну скажи, почему я не поняла тогда,
Как мне важно, как дорого мне,
Возвратясь на рассвете домой, увидать
Твое белое платье в окне.

А в реке синевой отливает вода
И опавшие листья рябят,
И русалки бормочут, что мне никогда,
Никогда не увидеть тебя.

Жизнь проста, словно песня. Большие стрижи
Полукруглое небо дробят.
У меня впереди бесконечная жизнь
Без тебя, без тебя, без тебя.