Владимир Скиф

ДОСТОЕВСКИЙ НА КАТОРГЕ

«...я там себя понял, голубчик... Христа понял... русского человека понял и почувствовал, что и я сам русский, что я один из русского народа. Все мои самые лучшие мысли приходили тогда в голову, теперь они только возвращаются, да и то не так ясно».
                                Фёдор Михайлович Достоевский
                                          ( из письма Владимиру Соловьёву)

Тобольска гул. Пропал из виду Невский.
Позёмка выла посреди времён.
Из Петербурга прибыл Достоевский,
Вернее, был в застенки привезён.

Тобольск и Омск. Четыре долгих года
Он в тюрьмах вопрошает сам себя:
Что есть душа? Чем стала несвобода
В его судьбе? Как выживать, скорбя?

Он будет жить суровой снежной далью,
Евангелием тёплым и родным,
Подаренным Фонвизиной Натальей…
Здесь Достоевский вызревал иным:

Не псом побитым вовсе, не страдальцем,
Невзгоды собирающим в клубок.
Он пребывал Господним постояльцем,
К нему на нарах прикасался Бог.

А каторжане – воры и убийцы,
Непостижимый, подневольный сброд:
Не толстосумы и не кровопийцы,
А кровный, русский, страждущий народ.

Да, каторга ломала самых дерзких,
Тюрьма – страшнее язвы моровой.
Но здесь, в тюрьме, родился Достоевский –
Великий гений мысли мировой.