Владислав Резвый

Достоевский

До боли, до смертной тоски
Мне призраки эти близки…
Вот Гоголь. Он вышел на Невский
Проспект, и мелькала шинель,
И нос птицеклювый синел,
А дальше и сам Достоевский
С портрета Перова, точь-в-точь…
Россия – то вьюга и ночь,
То светоч, и счастье, и феникс,
И вдруг, это всё замутив,
Назойливый лезет мотив:
Что бедность, что трудно-с, без денег-с…
Не верю я в призраки, – нет!
Но в этот стремительный бред,
Скрепленный всегда словоерсом,
Я верю… Он был и он есть,
Не там, не в России, так здесь,
Я сам этим бредом истерзан…
Ведь это, пропив вицмундир,
Весь мир низвергает, весь мир
Всё тот же, его , Мармеладов
(Мне кажется, я с ним знаком)…
И – пусть это всё далеко
От нынешнего Ленинграда! –
Но здесь до щемящей тоски
Мне призраки эти близки!..