Виолетта Баша

­­­­­Кот Бегемот

Из цикла стихов по мотивам романа Булгакова "МАСТЕР М МАРГАРИТА"

Душа его тонка, нежна, чиста.
Слуг Сатаны не утруждает нечисть,
И только Воланд может искалечить,
Печального незлобного шута.

Когда-то был и молод, и влюблен,
Но был лишь паж у знатной нежной феи,
Какой волшебный локон был у шеи,
И как на солнце золотился он.

Она была юна, знатна, проста.
И золото волос под стать браслетам,
Что отблесками солнечного света
Позолотили листья у куста

Отеческого аглицкого сада.
Но вспоминать об этом нам не надо,
Как поцелуй, подсмотренный оградой
Стал лишь началом всех ступеней ада.

Узнал отец, и пажа наказал.
Что было после? Разве было «после»?
И было то в Варшаве, в Варне, в Осло,
Об этом летописец умолчал.

Он не погиб, но лучше бы скончался.
На рудниках, в тюрьме или в остроге
Он встретил Сатану, а жаждал Бога,
Он жаждал смерти, но уже отчаялся.

Он голодал духовно и телесно,
Ему припишет грех чревоугодья
Историков нелепое отродье.
Прослыть обжорой далеко не лестно.

Он стал шутом, зато шутом Вселенским,
Он стал котом – чертовски легендарным.
Бензинчик полюбил назло пожарным,
В нем умер паж, но шут срамной воскрес в нем.

Глумиться ли над человечьим стадом?
Любовь поправшим, веру и свободу?
И сесть в трамвай с чиновницею рядом.
И попросить билетик у народа.

В Торгсине жрать с оберткой мандарины.
И лапой загребать икру погуще.
Напиться спирта в Беловежской Пуще,
И всю страну забрызгать керосином,

Чтобы сгорел Союз. Чего же боле?!
Смертельно ранен. Дайте ж керосину!
Чтобы спалить все биржи и Торгсины!
И станцевать лезгинку в чистом поле.

Бывал и там, но лишь в Первопрестольной
Краснокирпичной, гиблой, богомольной,
Бенгальского лишил он головы
На том сеансе, где бывали вы,

И где возможно побывала я.
Но вреден дух наживы для меня.*
Да, не садитесь водку пить с котом,
Лишиться головы легко потом!

Когда пришел последний час ухода,
И вознеслись герои ночью к звездам,
Узнать кота в нем был так непросто –
Был паж печален и тиха природа.