Владимир Лифшиц

ПРОЩАНИЕ

Вдоль Садового кольца
Шел народ московский...
Автор "Книги про бойца"
Александр Твардовский.

 
Неподвижен, прям и тих,
В ложе втиснув плечи,
Ждал читателей своих
Для последней встречи. 

Ждал, подставив люстрам грудь,
И, узнав про это,
Шел читатель, чтобы в путь
Проводить поэта. 

Но дошел не до конца,
Хоть дойти и жаждал:
От Садового кольца
Не пускают граждан.

Одному за пятьдесят,
Старое пальтишко.
Он не то чтоб лысоват,
Но и нет излишка. 

Он ушанку мнёт в руке,
Говорит несмело: -
Вот, приехал налегке,
Раз такое дело. 

На попутных через Русь
Прибыл из глубинки...
Я ведь, братцы, не прошусь
После на поминки.
Но милиции наряд
Хоть и не стращает,
Всем велит идти назад,
Дальше не пущает. 

В толк никак я не возьму:
Раз поэт народный,
То народу ход к нему
Должен быть свободный... 

Вразумляет офицер:
- Гражданин, не будем,
Нехороший вы пример
Подаете людям.

Нам приказано народ
Не пускать к поэту,
И других на этот счет
Указаний нету. 

Кто такой имеет чин,
Так того и ложат...
Не просите, гражданин,
Это не поможет. 

И прохожий из толпы
Отошел в сторонку.
У протоптанной тропы
Натянул шапчонку. 

Чтоб не выдала слеза,
Быстро по панели
Зашагал, куда глаза
У него глядели...

Всю-то ночь снежок валил,
А к утру подтаял,
И покойного хвалил
Тот, кто прежде хаял.

И по краешку земли,
Круглой, словно глобус,
Красный гроб уже внесли
В голубой автобус.

И поэт лежал в гробу
Тяжко и угрюмо,
И морщиною во лбу
Затаилась дума.
Не тревога, не печаль,
А другое нечто.
Он в свою, иную даль
Отбывал навечно... 

Где ж приезжий гражданин?
У приезжих путь один:
Он в кафе - стакане,
С емкостью в кармане.

Вот где можно помянуть
Русского поэта,
Что свободно мог вернуть
Даже с того света!.. 

Два подсели алкаша,
Не смутясь нимало.
Вкруговую, не спеша,
Емкость загуляла. 

Загуляла под столом
По стеклу стуча стеклом.
Два небритых алкаша -
Язвенник и тучный - 

Существует ли душа?
Спор ведут научный.
И про душу по душам
Третий молвит алкашам: 

- Есть душа. Она не пар.
Потому и жалко,
Что к поэту не попал,
Видно, стал уж больно стар, 

Подвела смекалка... 

- Ну, а как вас, батя, звать? -
Алкаши спросили.
- Если вам охота знать,
Звать меня Василий.