Вадим Шарыгин

На Тверском бульваре

1.

Захлебнувшимся звоном трамвая
Наполняю бульвар облетающий.
Бездыханность смертельно-живая
Колыхнулась, дождливая, та ещё!

Я в бреду, я бреду, пропадая,
Но не скажешь по мне — стройно топаю!
Мановением века седая,
Осень плачет дождём в руки тополю.

Жизнь жива, хоть бы хны ей, любезной!
Обступили Есенина, плачути,
Клёны — встали над русскою бездной.
Люди... Звери... Чего же вы значите?!

2.

Постарело, неприметно как-то,
Чувство жизни — радость без оглядки.
Щёлк замка, затвора на два такта?
Холод к сердцу — воронённый, гладкий —

Подступил... Эх, не было и нету
Милости, слепые окна в спину,
Да простывший ветер в грудь поэту.
Взгляд осенний в небо запрокину.

Осень жизни вкрадчиво настала,
Мокрым светом фонарей довлея...
Нипочём поэту из металла
Скользкая от слёз дождя аллея!

3.

Осенило: ярко убиты,
Заживо сгорели в каждом закате!
Над могилами — слов кульбиты,
Громкую истерику кто закатит...

И всё те же — одно и то же,
Видят, читают, — как немые вроде!
Лики икон осенью строже...
Слёг, как убитый, октябрь в природе.

Осенило: осенью выше —
Чувства и звёзды, и пропасти веры!
Распахнул небо и в бой вышел:
«Честь имею, господа офицеры...»

4.

И детдомовский цвет у столичных бравад.
Нескончаем бульвар. Тишина умерла.
Дом от горшести слёз чересчур слеповат.
Из пролома окна — ржавый запах сверла.

И поодаль, и рядом, везде и вокруг —
Пустота, никого — миллионы других:
Ни своих, ни чужих — не дружков, не подруг...
И срывается с губ неприкаянный стих!

Переулки молчат. Всё свершилось давно.
Длится якобы жизнь. Лица. Вмятины глаз.
Нам смириться с кромешным покоем дано —
На бульваре ночном, в этот сумрачный раз.

Посидим, поседевшая радость моя,
На скамейке искромсанной голубой.
Прервалась ночь, как сердце поэта, и я
Драгоценно прощаюсь сегодня с тобой!

Нам последний трамвай, нам фонарь на двоих,
Рядом мёртвый поэт — пьедестал без цветов.
И дождинки из глаз помутневших твоих,
И объятья навек... Я к рассвету готов.