Галина Ольховик

Шахматово

 

Я с камнем этим подружилась,
что на юру века лежит.
Родник. Исток. Усталость в жилах.
И стебли выгоревшей ржи.
Здесь Блок увидел кобылицу
со скифом мчащуюся в бой.
Не здесь ли забывал столицу
с её морокой и борьбой?
В уютном доме с мезонином
он веру обретал и сон.
Здесь был он внуком, просто сыном,
прекрасной дамой увлечён.
По этим сумрачным аллеям
спускался медленно к пруду.
О чём-то втайне сожалея,
смотрел на робкую звезду.
И так отчаянно Россия
рвалась отсюда за порог
(устало шли дожди косые),
а он спасти её не мог.

Дорога к Блоку...

Июль исчез за поворотом,
и Сенеж распахнул простор.
Урчал задумчиво мотор,
летя к загадочному гроту.
Дорога скатертью лежала,
неслись стремительно авто.
Век двадцать первый был не то
подобьем шумного вокзала,
не то занозой в пятке лета...
Журчал ручей под шум стрекоз
и плохо верилось в мороз,
а больше верилось в приметы.
За поворотом дом знакомый,
шипучий полдень бил в лицо.
И Блок садился на крыльцо,
и таял воздух невесомый...