Геннадий Морозов

Валентину Распутину

Всё сущее опять покроют воды

И Божий лик изобразится в них.

Ф. Тютчев «Последний катаклизм»

Лиловые тучи, багровый рассвет,
Щебечущий весело птичник…
В росе земляничник, в росе бересклет,
В росе ежевичник.

А неоглядный равнинный простор
Доносит до слуха,
Как стонет мещёрский редеющий бор
Протяжно и глухо.

За стоном протяжным нам не услыхать
Твой шелест, осина.
Лишь мертвенно зыбится водная гладь
Свинцовой стремнины.

Лишь волны бегут на прибрежный песок,
Борясь с валунами.
И русской природы таинственный ток
Проходит меж нами.

Он зябкими росами смутно звенит,
Притихни и слушай:
Не он ли связует, не он ли роднит
Заблудшие души?

Не он ли, смятенный, таится во мне
И рвётся наружу:
При солнце и звездах, мелькнувшей луне,
В жарищу и стужу?

О, неукротимый поток бытия,
Воздушный, незримый!
В нем жизни частица мерцает моя,
Землею хранима.

Мерцай и не гасни, ликуй и резвись
В космической ряби.
Вот-вот и объемлют небесную высь
Вселенские Хляби.

И гибельный вихорь качнёт бурелом,
Угоры и кручи.
И молнии огненным стянут узлом
И хляби и тучи.

И воды обымет смертельная дрожь,
Разверзнутся глуби…
И нас поцелует Чернобыльский Дождь
В безмолвные губы.