Д.Максимова

                         Худ. Александр Михайлович Кравчук.
                         «Пушкин на Мойке». 2000.

Пушкин - это вся Россия

Вся Россия пропитана Пушкиным:
Пушкин в Болдинской жухлой листве,
В доме няни, где шторки опущены,
На Кавказе, в Одессе, в Москве.

Помнят Пушкина Псков и Воронич,
Круг семейный лицейской братвы,
Парк Тригорский и Лукоморье,
Речка Сороть и волны Невы.

Он идет нам навстречу сквозь годы
Налегке, лишь в руке карандаш.
Он такой же кудрявый и гордый
Наш кумир, наш поэт, Пушкин наш.

Пушкин наше всё

Хранят века его величье,
Язык стихов не превзойден.
В России искони обычай –
При жизни клясть, хвалить потом.

Его поэзия волшебна,
Эола Легче стих из уст,
Его талант – талант от Бога,
Его стихи – сплетенье муз.

И пишет отрок, словно дышит.
В дыханье этом жизнь веков:
То глас Суворова он слышит,
То вдохновенный глас Петров.

Вот «буря мглою небо кроет»,
Метель дороги замела,
В трубе протяжно ветер воет,
А няня сказку начала.

Уже не отрок – бард известный,
Те сказки мудрые внимал,
Собрал в букет их многоцветный,
Намёком мудрым донимал.

Живой, родной, великорусский
Язык струится под пером:
«Там Русью пахнет», дух там русский,
Там сказка стелется ковром.

Конечно, сказка – это байка,
Конечно, сказка – это ложь,
Но эту байку почитай-ка,
Уроков много почерпнёшь.

Коснулась барда Мельпомена,
Дала волнующий совет
И прошептала вдохновенно:
- Пиши трагедии, поэт!

Мятежный, юный, неуёмный,
Любимец муз и сын молве
Творит трагические сцены
О царь Борисе на Москве.

Полёт воздушной Торпсихоры
Парит с Эрато над строкой,
Но отрезвляла КЛИО хоры,
Звала засесть за труд иной.

Строку за строчкой мы читаем
Богатый болдинский вердикт.
Впервые в жизни понимаем :
Историк пишет - не пиит.

В нем всё сложилось гармонично:
Поэт, прозаик, романист,
Историк, сказочник отличный,
Эпиграммист и архивист.

В любви он тоже был избранник,
Сердца тревожил юных дев.
Знаток девических страданий –
Он был кумиром их утех.

Хранят Михайловские рощи
Мгновенья чудные его:
Тригорский парк, аллеи, ночи
И прелесть Керн, как божество.

Но прелесть пушкинской Мадонны
Не в Анне Керн увидим мы.
Любовь бывает и бездонна…
О Натали, о Натали.

Исполнились его желанья,
Да ниспослал ему Творец
И Божество, и вдохновенье,
И брачных уз святой венец.

«Судите ж вы, какие розы»
Певцу готовил Гименей:
Насмешки, тайные угрозы
И зависть подлости черней.

«Не вынесла душа поэта»
Дворцовой тупости навет.
Дуэль решила «мненье света».
С тех пор минуло много лет.

Но вечный Пушкин вечно с нами.
И вечен взгляд небесных глаз,
И кудри чёрные волнами,
И смуглость кожи напоказ.

Кипренский создал на портрете
Его – питомца «чистых муз»,
Оставил память о поэте,
Увёл «навек от смертных уз».

Шумят Михайловские рощи –
Приют российского певца,
Звучат стихи, пылают свечи,
Людскому морю нет конца.



Из книги "Еще не вечер". Чистополь-2012. Издатель В.Солдатова